Призраки Орсини

Мне плевать, что он обо мне подумает, но я не могу сейчас оставаться в четырех стенах наедине со своей болью.

***

Через час мы уже сидели в небольшом кафе на небережной Гудзона, недалеко от Квинса. Я здесь раньше не была. И, признаться, вид отсюда на небоскребы Нью-Йорка открывался эффектный и завораживающий. Пока мы ехали на его ядовито-оранжевой машине, я почти все время молчала, глядя на загорающиеся огни и витрины города. Дино не задавал вопросов и тоже молчал. Странная мы парочка. Хотя, какая парочка? Так, знакомые, которые ходят по кругу и никак не могут определиться, кем друг другу приходятся. Сегодня я не обращаю внимания ни на его внешность, ни на атрибуты роскоши, которые его окружают. Я давно поняла, что Дино Орсини лжет просто виртуозно и, возможно, постоянно. Мне просто нужно отвлечься, вылезти из кокона агонизирующей боли, на миг почувствовать себя живой. Последние полгода были адом. Я каждый день ждала звонка из больницы, каждую ночь вскакивала от малейшего шороха…

Все закончилось. Я так с ней и не попрощалась, хотя каждый день находилась в больнице по несколько часов. Я хочу верить, что мама видела мое раскаяние. Видела и понимала, что я рядом…

– Ты изменилась. Выглядишь старше, – заметил Дино, двигая мне чашку с кофе, которую, по ошибке, официант поставил ему.

– Сомнительный комплимент, – не отрывая взгляда от пейзажа за окном, ответила я, автоматически поднося чашку к губам. Аромат свежесваренного кофе напоминал о том, что я не брежу и все это происходит на самом деле.

– Это не комплимент, Андреа. Я говорю то, что вижу. Я хотел бы извиниться за последний раз.

– Не стоит. Ты был не один. Я понимаю, – отмахнулась я, игнорируя новую вспышку боли, пронзившую сердце. Мне хочется выглядеть взрослой и уверенной, и я просто играю роль, но внутри я все такая же глупая, испуганная девочка, которая отчаянно нуждается в том, чтобы ее любили.

– Я не знал, что твоя мама в коме, Дреа. Я сожалею.

Дрогнув, я проливаю несколько горячих капель на стол и свою голубую шифоновую блузку. С грохотом ставлю чашку на стол, поднимая на Дино тяжелый, напряженный взгляд. Он отвечает мне точно таким же, пристальным и сильным. Мы можем вечно сидеть и пялиться друг на друга и упрямства хватит обоим, чтобы не отвести взгляд первому. Только какой в этом смысл. Я догадывалась, что он приехал не просто так. И даже спрашивать не буду, откуда он узнал. Все равно не узнаю правду. А зачем мне ложь? Ни к чему, как и его жалость.

– Я выслушала достаточно слов соболезнования от родственников и друзей, и прошу не нужно сейчас говорить о маме. Мы вчера ее похоронили, и мне больно, когда окружающие пытаются заставить меня снова и снова говорить об этом. Я больше не маленькая девочка и как-нибудь справлюсь.

– Извини, я не хотел тебя расстроить, – мягко произносит Дино. На нем черный свитер с воротом, и он выглядит куда более траурным, чем я в своей яркой блузке и белых бриджах.

– Ты меня не расстроил, – качаю головой, опуская взгляд на его руки. Красивые и мужественные. Я все еще не понимаю, зачем он явился.

– Я могу чем-то тебе помочь? Как друг, как коллега твоей сестры. Я помню, Саша говорила, что ваш отец не очень здоров, и если тебе, или ему, нужна помощь, я могу…

– Мой отец достаточно здоров, чтобы жениться и обзавестись ребенком, – резко обрываю я Орсини с его пафосной речью. – И милостыня мне твоя не нужна, Дино.

– Твой отец женился? – хмурится он, в недоумении и даже легком потрясении глядя на меня.

– Да, спустя пару месяцев после похорон Мари. Я не говорила тебе тогда, потому что не хотела напрягать своими проблемами. Недавно у него родился сын. Он предлагал мне жить с ними. Я отказалась. Вопросы еще есть?

– Да, – кивает он, несмотря на мой воинственный и скептический настрой. – Что ты собираешься делать?

– Не знаю. Квартиру выставили на продажу. У меня есть деньги. Немного. Куплю жилье в Бруклине. Я провела там почти все детство, так что мне не привыкать. Буду учиться, потом работать.

– Зачем продавать квартиру? – продолжал пытать Дино. Его изогнутые брови сошлись на переносице, придавая ему еще более мрачный вид, чем обычно.

– Новой семье нужны деньги, – усмехнулась уголками губ. – Но я не жалуюсь. Он имеет на это право. И предложил мне жить с ними. Я не в обиде.

– Что я могу сделать для тебя, Андреа? – спросил Орсини, глядя мне в глаза. Я не смогла ответить, покачала головой. Отвела взгляд в сторону. Что он может сделать?

– Ты мне ничего не должен, – выдохнула я, глядя в окно. – И мне на самом деле очень стыдно за свое поведение.

– О чем ты говоришь?

– О том, как я бегала за тобой, словно одержимая фанатка. Телефон твой обрывала, домой заявлялась, как будто имела на это право. Не знаю, что на меня нашло. Глупо вышло. Извини, – бормочу смущенно. – Ты был прав, а я вела себя, как ребенок, но мне пришлось повзрослеть за последние месяцы, и я многие моменты в своей жизни пересмотрела.

– Мне нравилась твоя непосредственность, – ответил Дино с улыбкой. Я услышала ее в его голосе. Ни капли иронии. Он издевается?