Призраки прошлого

Минут через пять после того, как дама, настороженно озираясь, покинула машину, в открывшуюся безо всякой опаски дверь засунулась любопытствующая физиономия Маши. Окинула салон взглядом и резюмировала:

– Ушла… – потянула носом и чуть разочарованно добавила: – И у вас ничего не было.

Ох уж эта эльфийская чувствительность. Не только к оказавшимся в беде живым существам, но и к звукам, и к запахам. Хвала всем богам, сестренка, что тебя природа склонностью к телепатии обделила. Иначе я бы с тобой вообще повесился. Лисицын вздохнул:

– Все-то тебе интересно.

– Ну да. Как ты беспокоишься о моих возможных парнях, так и меня интересует твое облико морале.

– Не было у нас ничего, не переживай.

– Я знаю, сама это только что сказала. Кстати, а почему? Что Глэдис к тебе бы по первому свисту примчалась, что эта… гм… кикимора.

– Не в моем вкусе.

– Да ладно тебе, обе вполне симпатичные…

– Красивые змеи самые ядовитые.

– Я в курсе.

– По себе знаешь?

– Ага. Ты, главное, помни, что при укусе ядовитой змеи главное держать ее голову подальше от себя. Чтоб она тебя в ответ не укусила. Ладно, пошли, снимешь пробу.

– С чего? – удивился Лисицын.

– С обеда. А то на меня уже все глядят голодными взглядами, и если еще и вкусно не будет, саму зажарят и съедят.

– Капитана попроси. Наш Алекс был как лев отважен. Он даже суп столовский ел!

В ответ на цитату, которую Лисицын употреблял уже не в первый раз, Маша лишь рассмеялась:

– Ага, сам-то боишься, небось…

Пришлось идти, пробовать. Кстати, получилось вполне неплохо. И, хотя солдаты больше привыкли к американскому не-пойми-себе-что вместо супов, борщ они дружно хвалили. Как и русскую кухню вообще. Да так, что Машка аж зарделась от удовольствия. Наблюдавший за этим Лисицын украдкой толкнул локтем Трумэна и тихонько спросил:

– Слушай, их потом не обвинят в увлечении гастрономической культурой враждебного государства?

Капитан шутку не понял. Лишь плечами пожал:

– Могут.

– И что?

– Мой предок, – Трумэн задумчиво потер лоб, – тот, что позже стал президентом, очень не любил вашу страну. Вот только это не значит, что я разделяю его мнение. С другой стороны, он, будучи почти слепым на один глаз, в Великую войну ушел на фронт добровольцем, обманув медкомиссию, и воевал получше многих. Да, благодаря этому, по сути, началась его политическая карьера, но личной храбрости это тоже не отменяет. Поэтому я имею право гордиться предками, и пускай кто-нибудь посмеет заявить иное – голову оторву. Но… – он наставительно поднял палец, – это не повод отказывать русским в массе положительных качеств и великих достижений. И наши командиры, не штабные, а те, кто реально тянет на себе всю работу, понимают это не хуже нас с тобой. Так что не волнуйся, от того, что люди будут питаться по канонам, отличным от принятых в «Макдоналдсе», ничего плохого не случится.

Лисицын, откровенно говоря, не волновался в принципе – было бы из-за чего! Но раз уж чувство юмора Трумэну изменило, пришлось кивнуть и шустрее работать ложкой, иначе добавки не достанется, все съедят.

Гости появились аккурат к вечеру, и шли они с неожиданной стороны. Если конкретно, навстречу их экспедиции. Судя по виду, некие богатые и эксцентричные путешественники, героически покоряющие африканские просторы. Без особых понтов – но и без лишней скромности.

Пять японских пикапов с людьми, машин простых, как молоток, и столь же надежных. Такие начали производить то ли в семидесятых, то ли в восьмидесятых годах прошлого века и по лицензии выпускают кое-где до сих пор. В кузовах установлены пулеметы, запросто способные отбить у местных желание задираться. Помимо этой легкой кавалерии грузовик, очевидно, с припасами, цистерна топлива и большой автодом, призванный, обеспечивать комфорт тому, кто все это оплачивал. Вся техника полноприводная, для этих мест в самый раз.

Кавалькада остановилась в паре сотен метров от их стоянки. На этой дороге – практически предел видимости. Из машин высыпали люди, расчеты тут же заняли места у пулеметов. Здесь это не угроза, а, можно сказать, часть этикета. Те, кто его не соблюдает, рискуют умереть молодыми. Потом в центре колонны прошло короткое совещание, и от нее отделились трое. Два человека – мужчина и женщина – судя не столько по одежде, сколько по манере держаться, белые сахибы, третий же, похоже, телохранитель.

Впрочем, белыми путешественников можно было считать лишь отчасти. Сергей вскинул к глазам бинокль, присмотрелся. Мужчина и женщина. Первый – счастливый обладатель усредненно европейской внешности, то есть может оказаться и британцем, и голландцем, и американцем, и даже австралийцем. Вот испанцем уже вряд ли, хотя черт их знает. А вот женщина – типичная азиатка. Сопровождающий – этакая белокурая бестия. Видать, наемник – в последнее время они, как и более полувека назад, используются все активнее.

Наблюдениями Лисицын поделился с Трумэном и получил утвердительный кивок. Более того, успевший повидать мир немного больше, Трумэн сказал, что женщина, по всему судя, японка. Типичная кицунэ. Сергей лишь поморщился: