Призраки прошлого

Дима с безошибочным чутьем обитателя подземелий сделал вывод, что здесь все спокойно, налажена бесперебойная работа всех систем. Вероятно, с провизией и медикаментами здесь также не было проблем, жители выглядели здоровыми, ухоженными. Не ощущалось того напряжения, что царило на верхних этажах мытищинского бункера военных, не было отчаянной безысходности серого зала и бесконечной боли нижнего яруса, не было нищенски-безнадежной грязи Нагорного. Почему-то вспомнилось убежище Метровагонмаш в его лучшие времена, такое же огромное, с хорошей жизнью и полным доверием людей друг к другу. Впрочем, в последнее время интуиция часто подводила Дмитрия, поэтому юноша не торопился с выводами.

Прошли еще один длинный коридор, сопровождающий остановился возле деревянной створки, постучал. Раздалось покровительственное «Войдите», мужчина посторонился, пропуская Диму вперед, и закрыл за ним дверь.

Взгляду открылся довольно уютный кабинет, на стенах – репродукции известных художников в простых рамках. Пара стульев, шкаф с какими-то папками, у дальней стены – широкий письменный стол, за которым сидел статный пожилой мужчина в выцветшем генеральском кителе. В темных, аккуратно подстриженных волосах виднелась обильная седина, глаза смотрели внимательно, чуть с прищуром, во всей фигуре чувствовалась властность и сила настоящего командира.

Мужчина жестом пригласил Диму сесть. На столе стояли две жестяные миски с одуряюще пахнущей едой, желудок предательски заурчал. Юноша с жадностью покосился на кушанье и снова поднял глаза.

– Ешьте, молодой человек, я давно не видел такого голодного взгляда. Насытитесь – и мы побеседуем, – приятным баритоном предложил начальник.

Дима не заставил просить себя дважды и набросился на предложенное угощение. За переживаниями и хлопотами нескольких минувших дней парень совсем забыл, что последний раз ел омерзительную уховертку, пару ложек – и больше ничего, и лишь теперь тело напомнило о себе.

Когда миска опустела, Дмитрий благодарно кивнул и осоловело захлопал глазами, его неумолимо потянуло в сон.

– О, да вы совсем без сил, друг мой, – добродушно улыбнулся собеседник. – Тогда буду краток. Меня зовут Валерий Станиславович Леушевский, генерал, командир этого убежища. Добро пожаловать, товарищ Холодов, мы рады приветствовать вас в воинской части «Загорянская», наш стол и кров – к вашим услугам.

Остатки сна мигом слетели с юноши, едва он услышал свою фамилию. Дима выпрямился на стуле, чувствуя, как сердце заколотилось где-то в горле, грозя отправить только что съеденный ужин обратно.

– Откуда вы знаете, кто я?

– Алевтина успела шепнуть на ушко. Знаете ли, вы – весьма известный нашему убежищу молодой человек, лично я не раз слышал о ваших талантах ученого. Все были уверены, что вы погибли, когда произошла трагедия на Теплоцентрали. Признаться, я был крайне обескуражен и удивлен, когда Аля заочно представила вас. Пожалуй, сейчас вам стоит отправиться спать, ваша спутница очень плохо себя чувствует, а завтра и ей станет легче, и вы чуть более уверенно будете держаться на ногах. Вас ждет еще один сюрприз. Но я пообещал Алевтине, что не стану открывать всех тайн без нее. Может, это к лучшему? Мне показалось, вы друг к другу неравнодушны, не так ли? Думаю, узнавать новости, не всегда приятные, легче в компании кого-то знакомого. А пока что – доброй ночи, отдохните, придите в себя. Завтра, все-все завтра.

Генерал Леушевский говорил спокойно, доброжелательно, с легкой улыбкой, а Диме до дрожи хотелось схватить его за грудки и вытрясти всю правду прямо сейчас. Но, глядя в прищуренные, уверенные глаза командира, юноша понимал, что ему будет сказано лишь то, что позволит этот человек.

Когда сопровождающий, дежуривший у дверей, привел его в комнатку, молодому ученому казалось, что он ни за что не сможет уснуть – столько тревожных мыслей крутилось в голове. Однако, едва голова коснулась подушки, Дмитрий провалился в сон.

Глава 9 Птичка

Юноша проснулся, когда кто-то позвал его по имени. Рядом на стуле сидела Аля, по-прежнему очень бледная, но, как ему показалось, весьма довольная. Впрочем, наверное, так упала тень, потому что голос девушки прозвучал невесело.

– Дим, я знаю, что ты многое пережил, и отчасти по моей вине, но сейчас пришло время сказать то, что тебе очень не понравится. Прости меня и прими стойко все, что ты сейчас увидишь и узнаешь, – тихо попросила она.

Дмитрию стало не по себе от таких заявлений, впрочем, ему казалось, что хуже уже не будет. Алевтина протянула ему кружку с каким-то напитком, и парень уловил знакомый запах валерьянки.

– Считаешь меня истеричкой? – недовольно спросил он, но все же сделал пару больших глотков.

– Да не в том дело, тебя же берегу. Я ведь люблю тебя, – она пересела к нему на кровать, прижалась, положила голову на плечо. – Знаешь… Мне страшно, я боюсь потерять тебя. Ты будешь со мной, что бы ни случилось?

Дима коснулся ее волос – мягких, пушистых, пахнущих мылом.

– Я сделаю все, что смогу, ради тебя, – шепнул он ей на ухо.

Девушка приподняла его больную руку, взглянула.