Призраки русского замка

Машину ему пришлось поставить у вокзала – путь в центр был перекрыт по случаю карнавала. Он с трудом нашел место на третьем этаже привокзального паркинга. Обогнув скверик, он вышел на привокзальную площадь. По центральной улице шла толпа народа в средневековых костюмах и изящных масках. Ващенко свернул в первый же переулок и вскоре вышел к серому трехэтажному зданию, чем-то напоминавшему бункер. У входа в здание он достал магнитную карточку и с ее помощью открыл входную дверь.

В холе его ждал служитель. Взяв у Ващенко карточку, он вставил ее в компьютер и попросил Ващенко ввести пароль. Тот набрал несколько цифр, и через несколько минут к нему вышел приятной наружности мужчина лет сорока пяти, который провел его в глубь здания-бункера. Это был один из знаменитых денежных погребов цюрихских «гномов», по сути дела банк, где клиента не спрашивали, кто он, что он хочет положить в сейф «погребка» и откуда он вообще взялся. Впервые его сюда привел отец. Ващенко-старший поначалу хранил здесь партийное золото, а затем оставил этот погребок для себя вместе с небольшим партийным «взносом». Сына он представил как своего наследника. Это было в конце 1990 года, когда они тайно встретились в Цюрихе. В погребке тогда его не только сфотографировали анфас и в профиль и сняли отпечатки пальцев, но и сделали фото сетчатки. Последующие пластические операции уже не имели такого значения – рисунок на пальцах и сетчатку изменить невозможно. Поэтому, когда он приехал сюда после пластической операции, процедура опознания прошла куда быстрее и проще. Конечно, Ващенко понимал, что его и на этот раз сфотографировали во всех ракурсах, сверили его личность с первоначальной регистрацией и последующей, и только после этого пустили в кабинет менеджера господина Курта Пфайфера, который занимался его личным счетом и сейфом.

– У меня проблема, герр Пфайфер, – сказал Ващенко. – То, что я хотел положить в свой сейф, находится в багажнике моего автомобиля. Я оставил его в паркинге у вокзала…

– Нет проблем, – сказал Пфайфер. – Назовите мне номер машины, дайте ключ, и через десять минут наш вуатюрье доставит ее сюда, пока я буду угощать вас кубинскими сигарами и эфиопским кофе.

– Боюсь, что мне придется пройтись с ним, герр Пфайфер. В моей машине слишком много секретов. И еще… У меня в машине – 40 килограммов золота в слитках. Я бы хотел продать его с вашей помощью, а деньги вы переведете на мой счет.

– Хорошо. Мы откроем для вас въезд в наш подземный паркинг, а вуатюрье поможет вам поднять груз сюда. Эксперт будет ждать вас, чтобы снять пробу со слитков.

Вутаюрье оказался крепкого сложения парнем лет двадцати пяти. По дороге к паркингу он не сказал ни слова. И только когда они ехали обратно, стал указывать окольную дорогу к «погребку». Они въехали во двор и остановились у кирпичной стены. Вуатюрье нажал кнопку на своем пульте, и стена стала медленно подниматься вверх. Кирпич, как оказалось, был всего лишь пластиковой маскировкой на двери подземного паркинга. Вуатюрье указал Ващенко стоянку, вышел из машины и скоро вернулся на небольшой самоходной тележке. Теперь Ващенко вооружился своим пультом и с его помощью открыл багажник, а затем большой сейф, уходивший под задние сиденья. Он выгрузил оттуда два саквояжа с золотыми слитками и сумку поменьше – с Арийским ларцом. Все это они с вуатюрье погрузили на тележку и поехали на ней к грузовому лифту. Через несколько минут они спустились на пятый подземный уровень, где располагались сейфы «погребка». У входа в хранилище их ждал Пфайфер с лысоватым блондином небольшого роста.

– Герр Хенке, – представил он его. – Наш эксперт.

Хенке жестом пригласил их следовать за ним. Рядом с хранилищем была его лаборатория, куда вуатюрье въехал прямо на своей тележке. Он сгрузил золото и, получив от Ващенко свои чаевые, удалился. Ващенко достал слитки из саквояжей и разложил их на лабораторном столе перед Хенке.

– О, золото рейха! – сказал тот, увидев на слитках орла со свастикой. – Откуда оно до сих пор берется?

– Это трофеи, – сказал Ващенко.

Эксперт понимающе хмыкнул и быстро снял пробы со всех слитков и взвесил их. Пфайфер записал: «40 килограммов, 220 граммов, 50 миллиграммов. 98 проба». Он выписал Ващенко расписку о приеме ценностей и попросил Хенке отвезти золото в хранилище. Они выехали из лаборатории на той же тележке, которую теперь вел Пфайфер, а Ващенко разместился в кресле для пассажиров. Проехав по длинному коридору, они подъехали к круглой двери, которую Пфайфер открыл, набрав секретный код.

– Дальше можете проехать только вы, сэр, – сказал он. – Я жду вас здесь. Перед тем, как захотите отсюда выйти, нажмите зеленую кнопку в вашем отсеке.