Призраки Сумеречного базара. Книга вторая

– Никогда, – сказала она. – Никогда не забывай, что Охотники представляют для Кристофера такую же угрозу, как и все остальные. Никогда не забывай, что они собирались сделать с одним из моих предков – а ведь он был их собратом! Они не получат Кристофера! Обещай мне!

– Обещаю. Но только если ты тоже поклянешься.

По-другому никак. Он не сделает того, о чем она просит, не исчезнет навек, если между ними не останется хотя бы одной ниточки. Одной искры надежды.

– То место, где ты впервые сказала мне, кто ты на самом деле, – говорит он. – То место, где ты доверилась мне. Если тебе понадобится помощь, ты отправишься туда. И помощь тебя найдет. Я тебя найду.

– Это слишком опасно…

– Ты не будешь знать, где мы. Тебе не нужно будет самой нас искать. Обещаю, я никогда не стану искать тебя, и Кристофер будет в безопасности. Но ты, Розмари… – его голос словно вцепляется в ее имя, как будто знает, что нескоро сможет произнести его снова. – Если я буду нужен тебе… Я тебя найду.

Прощаться они не стали. Какие между ними могут быть прощания? Только поцелуй, который длится вечность. Только закрытая дверь, молчание, пустота. Розмари опускается на пол, обхватывает колени, молится богу, в которого не верит, чтобы ей хватило сил никогда больше не дать себя найти.

– Я знаю, как его отыскать, – выдохнула Тесса, выдернув себя из Перемены.

Это тоже оказалось тяжелее, чем должно было быть: что-то незнакомое пыталось удержать форму Розмари. На самом деле не такое уж и незнакомое… Что-то щекотало в мозгу, какое-то воспоминание ускользало, не позволяя себя схватить. Она потянулась к нему, почти поймала, но оно вырвалось и пропало.

* * *

Невозможно побывать в Лос-Анджелесе и не навестить Эмму Карстерс. Но Джем напомнил себе, что тем самым может привести смертельную опасность прямо к ее порогу, а этого Эмме и без него хватало. Иногда она напоминала Джему его самого: оба сироты, обоих приютил Институт, а потом отдал в приемную семью; оба всегда вынашивали тайные планы снова исчезнуть. Оба обрели спасение в парабатае… Джем надеялся, что Джулиан смог стать для Эммы тем же, чем для него всегда был Уилл – не просто партнером, а убежищем, домом. Но никто на свете, даже парабатай, не может вернуть утраченное. Даже сейчас в сердце Джема зияла дыра, саднила рана – на том самом месте, откуда когда-то вырвали его родителей. Этой потери не возместить. Так было, когда он потерял Уилла. Так будет, если он когда-нибудь потеряет Тессу.

Утрата – неизбежное следствие любви; боль – неизбежная расплата за радость. Каждому рано или поздно придется выучить этот урок. Возможно, это и называется взрослением. Думая об Эмме, он жалел, что ее детство не продлилось хоть немного дольше. И о том, что не был рядом, когда оно кончилось, тоже жалел. Но ему всегда приходилось укрощать желание стать частью ее жизни холодным подсчетом последствий. Когда он был Безмолвным Братом, то искушал Эмму тем, чего у нее не было, – ее единственной оставшейся семьей, которая, тем не менее, семьей ей быть не могла. Теперь, став Джемом Карстерсом, он бы с радостью взял ее под опеку, да вот только Охотником он уже не был, и если бы Эмма его выбрала, ей пришлось бы отказаться от целого мира. Закон был суров, и слишком часто его синонимом становилось «одиночество».

Скоро, продолжал он убеждать себя. Скоро, когда они с Тессой вернут себе положение. Когда он поможет ей отыскать потерянного Эрондейла, эту частицу Уилла, которой мир Уилла лишился. Скоро, когда опасность минует.

Иногда ему казалось, что это очень непрочные оправдания. Он жил уже почти две сотни лет то в одном, то в другом обличье, и кому как не ему было знать: опасность никогда не обходит стороной. Просто иногда медлит, да и то если очень повезет.

– Ты уверена, что это то самое место?