Призраки в Берлине

– Как вам, должно быть, уже известно от нашего парламентёра, в этом подвале находится тело Гитлера, жизнедеятельность организма которого поддерживается нашими врачами. От имени нашей группы я уполномочен сделать официальное заявление советскому командованию и представителям государственной власти СССР о добровольной с нашей стороны передаче тела Гитлера русской стороне.

– Вы сказали, что уполномочены от имени группы. Что из себя представляет ваша группа? – строго спросил Клименко.

– Рядом с телом фюрера находятся шесть человек.

– Что это за люди? Они вооружены?

– Три доктора, один адъютант и два помощника. Адъютант и помощник имеют личное, неавтоматическое оружие.

– Шесть человек, включая вас? – спросил Клименко, прекрасно знавший своего собеседника.

– Да, я – один из докторов.

Клименко удовлетворённо кивнул головой, поняв какое преимущество на его стороне. Он прекрасно знал, что стоящий напротив него оберштурмбанфюрер Таллер был правой рукой Мюллера, в то время как его визави считал себя успешно скрывшимся за маской доктора.

– Я принимаю ваше предложение, – торжественно произнёс Клименко.

Затем он взглянул на свои часы и продолжил:

– Ровно через 15 минут, в 17.15 в этот пролом войдёт моя штурмовая группа. Всё оружие, что находится в вашей части подвала, должно быть сложено у входа. В случае сопротивления или провокации вы будете уничтожены. Условия вам понятны?

– Да. Мы выполним всё условия.

Колесов был первым, с кем Таллер поделился деталями своих переговоров с полковником Клименко.

– Через пятнадцать минут тронемся в путь, – оптимистично заявил Таллер.

– Вы всё согласовали? – спросил Колесов.

– Абсолютно. Сейчас сюда зайдёт группа усиленной охраны, после чего мы танковой колонной отправимся в район Вердер-Хайфель.

– Вердер-Хайфель?

– Да, это в двадцати километрах юго-западнее Берлина.

– Странно. Я думал нас сначала отвезут в штаб СМЕРШа.

– Бери выше, Колесов! Началась большая политика. Интернированного Гитлера решено переправить на территорию бывшего личного аэродрома Геринга, на котором сейчас базируется 231-я авиадивизия под командованием … кого бы ты думал?

– Кого?

– … Василия Сталина! Теперь ты понимаешь, почему мы туда движемся?

– Всё понятно, – согласился Колесов.

Наконец-то всем сомнениям Алексея по поводу личности Талля пришёл конец. Всё-таки, плохо он думал о своём шефе, заподозрив его чёрт знает в чём. Колесов ещё раз убедился, что никакой мистики в жизни не существует. Талль – никакой не фашист, а оборотистый бизнесмен, который вот-вот провернёт крупное дельце.

– Кстати, Колесов, ты летишь с нами в Москву или вернёшься с группой обычным порядком? – поинтересовался его шеф.

– В какую Москву? В Москву 1945 года?

– Разумеется. И не просто в Москву, а в Кремль 1945 года!

Договорить Таллю не дали ворвавшиеся в подвал советские солдаты.

– Всем лечь! Лежать! – громко и грубо закричали они, взяв всех обитателей подвала на прицел.

– Ложись, Колесов, а то пристрелят ненароком, – первым подчинился команде Талль.

Алексей лег рядом. Острые края битого кирпича больно врезались ему в тело.

– Руки на голову! – скомандовали автоматчики и на примере одного из врачей показали, как следует держать руки.

– Это и есть охрана, которая будет нас сопровождать? – тихо спросил Алексей.

– Как видишь.

– Почему они так грубо с нами обращаются? Как будто в плен берут.

– А как ты хотел? Это же война, а мы не где-нибудь, а в фашистском бункере. Придётся потерпеть.

Из подвала их выводили по двое, бегом, с поднятыми руками. Вдоль стены имперской канцелярии уже стояла колонна из четырёх танков. Обмякшее тело Гитлера не без труда, но сумели запихнуть в чрево третьего в колонне танка через передний люк. Шестерых остальных распределили между остальными машинами. Перед тем, как забраться на башню танка, Таллер потребовал, чтобы один из докторов находился постоянно рядом с Гитлером, если, конечно, Клименко хочет довезти свой трофей живым. Тот согласился.

В 17.40 танковая колонна начала движение по Вильгельмштрассе на юг, в сторону площади Бель-Альянс-Платц. Три дня назад эта площадь и примыкающей к ней мост через Ландверканал были эпицентром боевых действий. При отходе немцы неудачно взорвали удерживаемый ими мост. Он был разрушен лишь частично, и по узкой полосе уцелевшего полотна приданные мотострелкам генерала Хегатурова танки прорвались на северный берег и закрепились в районе Галльских ворот. Об этих боях теперь напоминали разбросанные по всей площади сожжение остовы тридцатьчетвёрок.

Перед мостом колонна остановилась.