Призыв

– Отчего же? – Фиона сумрачно взглянула на Дункана, и в глазах ее опять вспыхнул гнев. – Подумай, сколько всего ты мог бы сделать, если бы стал королем. Ты мог бы всего добиться, мог бы все изменить…

Дункан пренебрежительно рассмеялся:

– Я вырос на улице, но даже бродяжке хорошо известно, что король не всемогущ и не всесилен. – Он двинулся вперед, но Фиона не тронулась с места – так и стояла, глядя ему вслед. – Не знаю, что там, по-твоему, он должен был бы изменить, но, может, ты лучше скажешь об этом ему, а не мне? А теперь я пойду узнаю, нет ли у него каких-нибудь пожеланий. Может, он пошлет меня за ночным горшком.

– Неужели до сих пор так и не посылал? – рассмеялась Фиона.

– Еще не вечер. Если будешь так сверлить его взглядом, ему наверняка срочно захочется на горшок.

Миновал час за часом, а они все шли по Глубинным тропам. Приметы скверны становились все многочисленнее. Углубления каменного пола заполняли отвратительного вида заводи, и Келль предостерег спутников, чтобы не вздумали даже коснуться этой влаги. Заодно он прикрикнул на Кромсая, и пес попятился от воды, мудро решив, что этим утолять жажду не стоит. Дункан склонен был с ним согласиться. В этих заводях плавали кости… неведомо чьи кости. И что-то шевелилось в глубине – возможно, черви, но Дункан предпочитал над этим излишне не задумываться.

Гуще стали и скопления черных наростов, напоминавшие гигантскую грибницу. Они бугрились на стенах, смахивая порой на громадные расплывшиеся ульи, из которых расползались, змеясь, черные щупальца. Все эти заросли покрывала уже знакомая маслянистая слизь. Время от времени ее вонь становилась настолько густой, что повисала испарениями в воздухе и едва не гасила факелы. Серые Стражи задыхались, давясь этой вонью, и только настойчивость короля побуждала их продолжать путь.

Мэрик, судя по всему, считал, что они идут в верном направлении. Отряд миновал уже несколько ответвлений, и только на первом король заколебался. Дункан, однако, заметил, что он вовсе не прикидывал, каким путем идти дальше. Взгляд его стал отрешенным, и он погрузился в воспоминания, о которых не стал говорить вслух. Когда же наконец Мэрик заговорил и указал направление, голос его прозвучал вполне уверенно.

Дункан мог только гадать, что таилось в тех ответвлениях, мимо которых они прошли. Все эти коридоры были похожи как две капли воды, и совершенно неясно было, каким образом Мэрик отличал их друг от друга. Должно быть, прежнее путешествие по Глубинным тропам отчетливо сохранилось в его памяти. В таком случае Женевьева, наверное, была права, решив обратиться за помощью именно к королю Ферелдена. Если бы они случайно свернули не в тот коридор – кто знает, что поджидало бы их в конце пути?

Отряд дошел до руин гномьей перевалочной станции, когда командор объявила привал. От самого помещения мало что уцелело – остатки стен да кое-какое полуистлевшее оснащение, – но все понимали, что остановились они здесь вовсе не затем, чтобы любоваться местными достопримечательностями.

Порождения тьмы все ближе. И все ближе, если верить словам Мэрика, тейг Ортан – об этом тоже никто из них не забывал. Дункану мерещились впереди бесчисленные орды чудовищ, как если бы отряд шаг за шагом приближался к черной бездне с тысячью глаз и все эти глаза смотрели именно на него. Одна мысль об этом повергала его в панический страх, от которого сводило судорогой живот. До сих пор он почти не сталкивался с порождениями тьмы, и вот теперь по доброй воле направляется туда, где их в избытке, – куда больше, чем ему хотелось бы. Пугающая перспектива.

Палатки поставили без пререканий. Когда-то, наверное, гномы останавливали здесь тех, кто путешествовал по Глубинным тропам, досматривали товары, а то и взимали пошлину. А может быть, станцию возвели, чтобы следить за приближением врагов? Что было на самом деле, Дункан понятия не имел. Когда разразился первый Мор, болезненнее всего он ударил по гномам. Порождения тьмы хлынули на Глубинные тропы, и подземные жители отступили в Орзаммар, запечатав все выходы в туннели и бросив тех, кто остался по ту сторону печатей, на произвол судьбы.

Каково это было – понять, что спасения нет? Когда порождения тьмы волной хлынули, сметая все на своем пути, почти бесследно уничтожая целый народ? Гномы уж точно никогда не сомневались в том, что Мор может повториться, и всегда относились к Серым Стражам с куда большим уважением, чем прочие народы. Соплеменники Дункана были, само собой, куда менее безотказны. Слишком уж легко забывали они о том, что не маячило у них перед глазами.

Не то чтобы молодой Страж был лучше всего остального человечества и потому осуждающе взирал на него с высоты своего совершенства. Вовсе нет. Просто ему столько всякого довелось повидать в жизни, что он прекрасно знал, на что способны люди. И как правило, считал, что было бы, в сущности, не так уж и плохо, если бы Мор прокатился по всему Тедасу и поглотил человечество, а потом, наверное, мучился бы отрыжкой и в конце концов выплюнул добычу.