Pro bono publico! (СИ)

Цвела сирень, наполняя всё вокруг свежим, душистым, чуть сладковатым ароматом, нежно–голубые незабудки рассыпались по клубам.

Аберфорт шёл рядом с Гермионой, переодически шпыняя ногой камни, девушка уже хотела нарушить молчание, когда Дамблдор остановился и повернулся в её сторону.

— Какое оно будущее? Кто-нибудь из них чего-нибудь добился? — он кивнул головой в сторону дома, подразумевая Альбуса и Геллерта.

— Да… Сейчас в будущем всё хорошо, наша последняя война стёрла некоторые границы между чистокровными и маглорождёнными, но много хороших и талантливых людей погибло, — горько улыбнулась Грейнджер. Ей почему-то хотелось рассказать Аберфорту всю свою жизнь, от начала и до рокового вчерашнего дня. Они были почти ровесниками, может быть он — чуть младше. Странно было то, что в своём времени с Аберфортом она почти ни разу не общалась, а здесь, почему-то, доверяла ему даже больше чем его брату. Дамблдор-младший вызывал у неё тёплые чувства, он напоминал ей Гарри, такой же добрый и искренний. Она уже была готова рассказать ему всё про будущее, которое она вчера усиленно закрывала окклюменциионными щитами от Альбуса, что бы тот не увидел того, что будет. Если они будут знать дальнейшие события, то может измениться её время и не в лучшую сторону. Аберфорт вывел её изнерадостных размышлений:

— Война? Я надеюсь не с Грин-де-вальдом и Альбусом?

— Нет–нет, что ты…

— Тогда хорошо, — вздохнул собеседник.

— Скажи, а почему ты так не любишь Геллерта?

— Он плохо влияет на Альбуса, похоже, жажда власти такая же заразная, как и Драконья оспа…

— Тебе не нравиться их дружба и общее стремление?

— Да, я не понимаю их, они стремятся к мировому господству, только один хочет подчинить себе маглов и маглорождённых и возвысить чистокровных, ради общего блага. А другой — построить светлое будущее…

— Они очень сильные волшебники, но Грин-де-вальд сильнее, поэтому Альбуса и тянет к нему.

— Они оба стоят друг друга! Когда Ариане было плохо, и она убила двух маглов знаешь что сказал Альбус? Он сказал, что это интересный феномен использования стихийной магии…

Гермиона покачала головой:

— Ты наверное преувеличиваешь…

— Я преувеличиваю?! — начал было он, но осёкся. Он только что рассказал что его тревожит малознакомой девушке, причём девушке из будущего. Но эта Грейнджер спокойно слушала его и, похоже, во многом была согласна.

— Извини, не знаю, что на меня нашло, — взлахматил волосы Дамблдор.

Гермиона улыбнулась, и вскоре они увлеклись спором о том, как лучше ухаживать за садом с помощью магии. За этим занятием их и застали будущий директор Хогвартса и Тёмный Лорд.

— Ну и что тебе даст власть над миром? Что это вообще для тебя? — Гермиона отложила книгу про перемещение во времени и посмотрела на Геллерта, сидящего рядом.

Он поморщился, всём своим видом показывая нежелание общаться, но всё-таки ответил:

— Власть — отношения между людьми, основанное на доминирование одних над другими… В основе доминирование лежит неравенство, которое существует и будет существовать. Эта власть мне даст многое. Ещё есть вопросы?

— Да, по-моему, лучше всех сделать равными и в правах, и в обязанностях.

— Но тогда всё равно будет нужен тот, кто стал бы регулировать и контролировать эту ситуацию, он и будет стоять у власти.

— Ты придерживаешься теории Макиавелли о светском характере власти, по-твоему, власть необходима для сдерживания эгоистичной природы человека. Тебе нужны отношения «государь — подданные», не так ли? Но сдерживать, регулировать и контролировать может и закон.

— Ты не понимаешь! Власть должна быть в руках одного человека, потому что во-первых: это исключает глупые ошибки; во-вторых: за всё отвечает только один человек; в-третьих: исключает разногласия среди органов высшей власти.

— Неужели?! И таким правителем, конечно же, собираешься стать ты? С чего начнёшь? Убьёшь всех маглорождённых и полукровок, хот, нет, это не твой вариант, ты просто превратишь их всех в своих рабов. Так? — распалялась Гермиона.

— Это необязательно, достаточно будет ограничить их в правах… Видишь, всё довольно просто!

— И зачем?

— Во имя общего блага… — пожал плечами Геллерт.

— Во имя общего блага… Так значит… То есть, ты можешь точно сказать, в чём нуждаются все люди? Учти, я не имею в виду биологические потребности… Как ты можешь решать, что всем нужно?

— Им так будет лучше…

И Грин-де-вальд заговорил о своих целях и задачах. Вскоре Гермиона обнаружила, что не может сдерживать свои эмоции и, что почти уже, соглашается с его идеями. В её голове всё перемешалось и перепуталось, возможно, потому что сама по себе вся его идейно-политическая речь была ей не понятна, хотя в его устах все абсурдные фразы звучали совсем по-другому.