Про человека с Эпсилон Кассиопеи (СИ)

«В условиях дальней разведки все может пойти не по правилам, — напутствовал выпускников магистр Академии. — И тогда вас спасут не спецсредства и протоколы. Вам поможет способность адаптироваться в среде обитания. Вы должны быть пластичны, как вода. Вода мягко обтекает все, заполняет пустоты. Вода собирает информацию о своем пути. И если нужно, вода снесет все преграды…»

— Воды! — запросил пощады разведчик. — Можно чистой воды!?

— Да ради бога, — великодушно разрешил Иван Денисыч. — Вот держи.

Немного прояснилось. Большой круглый стол, уставленный закусками, легко мог удовлетворить пищевые потребности еще нескольких крупных гуманоидов. И до смерти напоить тоже. Два окна, белые неровные стены, на одной из них — большое, вышитое абстрактным узором, тяжелое полотнище. Кажется, это называется «ковер». В углу — покрытый куском ткани громоздкий прибор — телевизионный приемник с допотопной двухрожковой антенной. Интересно, что у него за схема…

Деревянные полы отчаянно заскрипели. Забрезжила чья-то пестрая фигура, и Четыре_пи узнал Глафиру Петровну. Она тяжело вздохнула и растворилась в проеме соседней комнаты. Почему же так жарко? Словно в двигательном отсеке «Светоча» отказал климат-контроль. Продержаться будет непросто. Даже в не боевой обстановке можно запросто потерять лицо. Опять эта тарелка начинает приближаться.

Иван Денисыч умудрился реализовать еще несколько тостов. За партию, за мир во всем мире, и два раза за здоровье. Внутри Четыре_пи уже давно выла сирена. На последней рюмке он таки упал лицом в стол, отчаянно скорректировав траекторию падения. Сирена захрипела и смолкла. Тарелка оказалась чуть в стороне. И Четыре_пи успокоено захрапел.

Потом он почувствовал, что его куда-то волочат. Он машинально произнес несколько витиеватых сегинских ругательств, позволил себя уложить на что-то мягкое. Мир вокруг вращался по нестабильным орбитам. Чтобы определить свои координаты, Четыре_пи с трудом открыл глаза и высоко-высоко увидел потрескавшийся потолок. Ему захотелось отодвинуть его, чтобы разглядеть свой звездный сектор, но вместо потолка возникли инопланетные субъекты.

— Сомлел бедняга, — сказал один из них голосом Ивана Денисыча.

— Батяня, с вами кто угодно сомлеет. Посмотрите, что с человеком сотворили. Зеленый весь.

Второй голос был приятный, мягкий, как облака на Десять_кью. Им хотелось укрыться, и к черту координаты.

— Да разве ж мы пили. Так попробовали.

— Эх, знаю я ваше «не пили».

Четыре_пи обнаружил над собой озабоченные серые глаза. Глаза моргнули, и до рецепторов донеслось легкое дуновение воздуха, созданное взмахом длинных ресниц.

— Может за доктором сбегать? — спросил облачный голос.

— Да, брось, дочка. Рассола рядом поставь. Отоспится, и будет как огурчик.

Глаза исчезли, и вновь высокий потрескавшийся потолок занял весь горизонт.

— Странный он какой-то…

— Да что с него взять, городской. А слыхала, как он не по-нашему загутарил?

Это залет, курсант, подумал он интонациями Два_ди_три, и наконец уснул.

5

Четыре_пи проснулся рано. Истошный и протяжный крик со двора встряхнул его с кровати. В окне проступали бледнеющие сумерки. Голова раскалывалась от боли, а внутри словно все ссохлось. Он с трудом скоординировался, включил ночное зрение. Небольшая комната. Из мебели: вертикальный ящик, очевидно шкаф, полки на стенах, и металлическое ложе, заправленное ворохом покрывал. Рядом на стуле — стеклянная банка с жидкостью. Четыре_пи жадно схватил ее и стал пить. Солоноватый раствор сразу устранил ощущение жажды, и боль из острой превратилась в тупую.

Он проверил все системы. Наблюдалась третья степень интоксикации. На восстановление требовалось несколько часов. Достав портативный лечблок из специального кармана, он приложил его чуть выше запястья и тут же вздрогнул от проведенных инъекций. После Четыре_пи сделал несколько дыхательных упражнений, сбросил все аварийные настройки и перезагрузил систему.