Про драконов и людей

Так и погиб бы Дрюк ни за понюшку табаку, повинуясь древнему закону. Если бы не проснулся…

Оказалось, что всё это ему приснилось после сытного обеда: и про разговор с Бабушкой, и про древний закон, и про героя Драка, и про печальную миссию драконьего племени, и смерть родителей. А сам Дрюк давно уже не подросток, а вполне взрослый женатый дракон в самом расцвете сил.

Обрадовался Дрюк, что всё хорошо закончилось, и, чтобы проветрить голову и выгнать из неё остатки кошмара, отправился полетать на свежий воздух. Летал, резвился над долиной в восходящих от тёплой земли потоках, пока не заметил сверху одинокого всадника. Это Принц молодой ехал во дворец к Принцессе свататься.

А Дрюк в тот момент в приподнятом настроении пребывал, всех любил, и весь мир ему казался прекрасным как никогда. «Дай, – решил он, – я с Принцем поближе познакомлюсь. Вдруг подружимся, раз уж драться нам не нужно». И, недолго раздумывая, спикировал с неба на дорогу.

Приземлился прямо перед мордой лошади, и сразу же лапы на груди сложил, и головы склонил. Это чтобы дружеские намерения продемонстрировать. Языка-то он не знал человеческого.

А Принц прямо ошалел от страха и неожиданности, когда чудище трёхголовое пред ним с неба явилось. Даже разум на время потерял. Рефлекторно выхватил острый меч и одним ударом срубил все три Дрюковы головы, те даже подумать ничего не успели. И тут же в обморок свалился.

Через час очнулся он, глядит – огромное драконье тело и три головы на земле валяются. «Да я герой, – подумал Принц, – такое чудище одолел! Теперь-то Принцесса точно моя будет. Не посмеет Король отказать победителю дракона». Про свой страх смертный он позабыл тут же. Привязал к седлу одну из голов – ну чтобы доказательство было – и поехал во дворец.

А дальше всё было как в первом финале.

* * *

Получается, что права была древняя книга, и как ни крути – исход один. Такова драконья судьба, и от неё не уйдёшь.

убить дракона?

Путник подошёл к городским воротам в тот самый миг, когда первый рассветный луч из-за Синих гор подсветил небо голубизной. Под стенами города было ещё сумеречно, но звуки жизни уже наполняли пространство. Жужжание, гудение и стрекот насекомых в траве смешивались с лягушачьим концертом из крепостного рва, и эту симфонию дополняла утренняя перекличка птиц в ветвях. Природа приветствовала новый день.

Ворота в этот час были ещё заперты, мост поднят, но возле рва уже собралась небольшая очередь из крестьянских повозок, наполненных плодами окрестных полей. Спина путника ныла от тяжёлой ноши. С облегчением он скинул с плеча ремень, бережно положил чехол на траву и улёгся рядом, положив руки под голову.

Он любовался рассветом. Утренний свет придал городу загадочный вид. В контражуре ярко-голубого неба зубцы крепостной стены, округлости башен, остроконечные крыши домов и купола соборов сливались в один причудливый силуэт, напоминавший горную гряду. Быстро светлело, и пейзаж стал обрастать подробностями: последовательно, как на фотографической бумаге, проявились зелёная черепица крыш, швы кирпичной кладки, бойницы и флюгеры на башнях, цветочные горшки под окнами домов и резьба оконных рам. Закурился дымок над трубами.

Край солнечного диска вынырнул из-за горы, и ярко-золотой луч, отразившись от купола собора, ослепил путника. На минуту он зажмурился, и, когда вновь открыл глаза, город уже ничем не напоминал сумрачный горный пейзаж. Он блистал красками и выглядел как праздничный пряничный домик – многоцветным и ухоженным. Путник лежал на тёплой сухой траве, вдыхал её терпкие запахи и наслаждался кукольной, будто на обложке доброй детской книжки, красотой патриархального городка.

Вдруг всё изменилось. Словно тень гигантской птицы легла на город. Потемнело, поблёкли краски, изо рва потянуло сыростью. Ветерок зашевелил траву. Это маленькая тучка далеко-далеко, над Синими горами, прикрыла восходящее солнце. В городке залаяли собаки. Через минуту-другую тучка упорхнула по своим делам, и пейзаж вновь заблистал яркими красками.

Ждать путнику пришлось недолго. Куранты на ратуше пробили шесть раз, и в ту же минуту лязгнули цепи подъёмного моста: заработала лебёдка. Заскрипели и отворились тяжёлые дубовые ворота. Повозки потянулись через мост. Путник взвалил на плечо тяжёлый чехол и двинулся за ними.

За воротами стоял закованный в латы стражник в блестящем островерхом шлеме. Ещё трое опирались на копья поодаль. Мельком взглянув на вошедшего, страж ворот стянул железные перчатки, сунул их под мышку и достал откуда-то из-под лат планшет.

– Назовите, пожалуйста, ваше имя, – произнёс он казённым тоном.

– Меня зовут Ланцелот, – с достоинством отвечал путник.

* * *

– Лан-це-лот, – зашевелил губами стражник, тыча пальцем в сенсорный экран. Громкое имя не произвело на него впечатления. Не отрывая глаз от планшета, он продолжал столь же невыразимо скучным глухим голосом: – Возраст?

– Тридцать лет.

– Род занятий?

– Рыцарь.

– По чьему приглашению вы прибыли в город?

– Ни по чьему. Я у вас впервые, и у меня пока нет здесь знакомых.

– Цель вашего прибытия?