Про две жизни и одну смерть (СИ)

— Ты перо в руках, что ли, раньше не держал? — недовольно спросила она, глянув на его мазню. — Вроде большой уже.

— Да я всяким понемногу занимался, — неловко рассмеялся Редьярд. — А писать не научился. Ты молодец, — сказал он искренне. — У меня так красиво не получается.

— У тебя получится, — сказала она и доверительно похлопала его по руке. — Наставница даже такого дурачка научит.

Сто лет назад голова этой нахалки украсила бы стены его дворца, но сейчас Редьярд только рассмеялся, заработав недовольный взгляд Агнии, и вернулся к работе. Даже не заметив, что по старой привычке высунул кончик языка, он выводил на бумаге слова.

— Редьярд?

Он вздрогнул, поставив кляксу.

До этого Агния одобрительно кивала своим ученикам, проверяя их работу, но перед Редьярдом остановилась в растерянности. Агния смотрела на каракули, испоганившие пергамент, и будто все слова позабыла. Редьярд покрепче сжал пальцы, натянул на лицо усмешку и приготовился огрызаться в ответ на придирки. Когда стыд жег его изнутри он и сам вспыхивал, обжигая всех вокруг.

— Ты перо так схватил, будто собираешься его в глаз врагу вогнать. Расслабь руку. Давай покажу… — она осеклась и огляделась. — Все свободны.

Под слаженное «до завтра, наставница» маленькие ученики вышли, и остался только большой идиот Редьярд.

— Я помогу закончить, — вздохнула Агния, не сказав ни слова про разведенную на листе грязь.

Редьярд смотрел на чужие пальцы, а не на бумагу, когда Агния осторожно взяла его ладонь в свою руку и начала водить ею из стороны в сторону. Между бровей Агнии залегла небольшая складка, словно она усиленно думала о чем-то. Через мгновение она и вовсе закусила губу.

Агния нравилась ему и умиротворенной, и орущей от ярости. Всякой нравилась. Но его императорское прошлое не давало ответа, что с этим делать, потому что Агния — это не какая-то наложница или девочка из борделя.

— Приходи заниматься почаще, — сказала та без насмешки, когда последнее слово, аккуратно вписанное в строку, заняло свое место.

Редьярд не позволил ей отнять ладонь — вместо этого накрыл еще и левой рукой и сжал покрепче. Похоже, мозг его окончательно вышел из строя, иначе как понять, что из его рта раздалась такая пошлость:

— Дай мне пару частных уроков.

При этом большим пальцем он ласково погладил выпирающую косточку на запястье Агнии. Он ошибся, его холодная во всех смыслах начальница на лед не походила, её кожа напоминала прохладное полированное дерево, которое быстро нагревалось под руками Редьярда.

Агния непонимающе на него уставилась, а потом вырвала свою ладонь из хватки.

* * *

— Ты еще и некрофил?

О любвеобильности Разора даже Агния слыхала. Есть такие существа, которым совершенно наплевать, с кем спать. Вот те же инкубы предлагали Агнии развлечься. Хотя кому они не?.. Похоже, Разор от них недалеко ушел в своих извращениях.

И сейчас только хлопал глазами как идиот и молчал.

— Я мертва. Не понял ещё? Я не возбуждаюсь, не плачу, не ем, не сплю и почти ничего не чувствую.

Редьярд молчал и смотрел так, словно он Агнию жалел. Пришел, руками своими горячими всю душу вывернул, а теперь смотрит!

Агния не врала. Хоть она и чувствовала что-то, но не напрямую, а словно касаясь рукой в перчатке. Боли больше не было, это правда, но с болью она потеряла остальные чувства — даже запахи не вызывали тех эмоций, что раньше. Может, Агния и не стала мертвецом, но и живой её назвать было нельзя.

До встречи с Редьярдом она смирилась с таким вечным посмертием, пообтерлась. Привыкла к своей не-жизни. Но как увидела этого несносного демона и захотела того, что никак не могла получить. В груди заворочалось что-то шипастое и голодное, что жрало её изнутри, и каждый день превращался в ментальную пытку. Она, как идиотка, то пялилась на Редьярда и хотела его потрогать, то думала: "Глаза б мои тебя не видели!"

— Ничего не чувствуешь? — спросил Редьярд, снова хватаясь за неё.

Его прикосновения она и правда чувствовала — больно и сладко. Неужели все демоны на ощупь как адское пекло? Погодите, Редьярд хотел, чтобы Агния его чувствовала? Она совсем запуталась. И ведь будто красивых мужчин до этого не видала. У неё в команде два инкуба! И ни разу ничего не трепыхнулось внутри. А как этот идиот про свои уроки заговорил, так захотелось на все плюнуть и сказать: «Да!», но дальше-то что делать с её-то телом? У неё и крови нет! Она не врала про возбуждение.

Агния не была такой уж невинной. Нет, технически она никогда и ни с кем, но за годы и годы, прожитые среди бесстыдной нечисти, она начала немного понимать в том, как оно устроено между мужчиной и женщиной. Но перед ней раньше этот вопрос не стоял, Агния и не думала, что ей когда-нибудь захочется, потому что сколько бы лет ни прошло, она все равно помнила, как чужие руки шарили по телу, тянули с плеч одежду, как по губам текла кровь из разбитого носа, а рука взрывалась болью в раздробленных пальцах.

Никого Агния трогать не желала после такого, будьте уверены. И к себе прикасаться не позволяла.

Она молчала слишком долго, потому что Редьярд чуть встряхнул её и сказал:

— Ты недоговариваешь.