Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5

Пространство же перед инспекторами открывалось изрядное. Километра три в длину и не менее полутора в ширину. Дальний край кокетливо, чем-то напоминая коряво нарисованный пунктир, обрамляла жиденькая лесополоса, из-за расстояния казавшаяся не выше спичечного коробка.

– Масштабы… – вырвалось из Серёгиной груди.

Почти посредине поля, немного ближе к жилью, торчал невысокий, пологий холм, поросший по-осеннему жёлто-серой, высокой травой. Его трудолюбивые фермеры поленились разравнять бульдозерами для удобства вспашки и просто объезжали стороной при сельхозработах. А ещё он чем-то манил друзей.

Сколько они ни пытались рассматривать пашню, выискивая хоть какие-то намёки на старое кладбище – их внимание неизменно возвращалось к холму, и Иванов уже всерьёз подумывал прогуляться туда, игнорируя последствия в виде грязной обуви и брюк. Швецу тоже было неспокойно. Копошился в нём червячок чего-то опасливого при виде обыкновенного земляного пупка, чесалось под ложечкой.

– Пойду, – отбросив сомнения, провозгласил Антон. – Осмотрюсь. В случае чего – маякну.

– Валяй.

Больше ни о чём говорить не стали. Призрак, перекинувшись в нематериальную форму, уверенно зашагал по пахоте, заставляя друга скрипеть зубами от зависти к таким паранормальным возможностям.

У напарника вообще имелся обалденный талант. Где бы он ни ходил, в какую бы погоду ни передвигался по улицам – грязь к нему не липла. Лишь иногда на туфлях оставались капельки серой жижи. Одежда оставалась чистой, даже низ брюк максимум слегка намокал в особо сильный ливень. Материален Антон был или нет – без разницы.

Прирождённый чистюля.

Иванову в этом плане жилось гораздо сложнее. Где ни пройдёт – к обуви обязательно приставали всевозможные субстанции из числа трудно оттираемых и плохо отмываемых, штаны сзади уверенно покрывались влажными серыми лепёшками при малейшей непогоде, рукава куртки вечно собирали на себя побелку и пыль.

Назвать Сергея свинотой, при всей его склонности к пачканию, было бы верхом несправедливости – за собой инспектор следил постоянно и в уходе за вещами поблажек себе не давал. Постоянно таскал в карманах влажные салфетки, носовые платки размером с маленькое полотенце, и при любом удобном случае приводил внешний вид в порядок.

Но… при всём усердии выходило вот так. Объяснение данному феномену отсутствовало, что несказанно злило парня.

… Цели Антон достиг минут через десять. Остановился у подножия холма, наклонился, потрогал плотный дёрн. Потопал по нему ногой, будто проверяя на прочность. Набрал друга.

– Я тебе рассказывать буду, что вижу. Ощущения у меня… нехорошие.

– Принял.

Фигура в костюме и лёгкой курточке, оскальзываясь, поднялась по склону к вершине.

– Ого! Тут яма, – зазвучало в динамике. – Приличная… Метров пятнадцать в диаметре. Чашу напоминает. Глубина маленькая, нам по пояс… И воды в ней нет. Удивительно! Должна же тут лужа собраться, по всем законам физики должна. Последние дни дождливые стояли…

– Печать активируй, – посоветовал Иванов другу, на всякий случай наблюдая за окрестностями.

– Сам бы не догадался, – обиделся Швец. – Я спущусь, посмотрю. После отзвонюсь. Неудобно…

Новый звонок последовал почти сразу.

– Иди сюда.

– Не хочу, – признался Сергей, определившись с внутренними колебаниями по поводу прогулки. – Меня дома потом поедом сожрут за загаженное имущество.

– Иди, – настоял напарник. – Моих умений не хватает. Для понимания – плохое тут место. Шкурой чую, а понять, в чём прикол, не могу.

Ругнувшись сквозь зубы, инспектор закатал брюки до колен, с большим сомнением надеясь сохранить их в относительной чистоте, ощутил голой кожей ног октябрьскую прохладу, тоскливо обернулся к домам, точно ища в них поддержку и повод остаться здесь, на относительно чистой дороге.

Выглядывающие из-за заборов коробочки частного сектора не отозвались, равнодушно посматривая влажными стёклами окон на чудаковатого парня, вознамерившегося гулять по непригодным для этого просторам.

… Брёл Иванов долго, тщательно выбирая комья земли посуше и потвёрже, дабы не увязнуть в тянущихся поперёк шагу бороздах. Срабатывало слабо. Прочные на вид комки расползались через один, заставляя стопу по щиколотку съезжать во влажную, липкую почву.

Порядком перепачкавшись, вдоволь наматерившись, полепроходец наконец-то добрался до подножия.

– Вверх, – подсказал Антон, невидимый снизу.

Пришлось подниматься, благо, непаханый склон оказался гораздо удобнее для передвижения.

Вершина холма действительно представляла собой широченную неглубокую впадину в форме почти правильной окружности, в середине которой стоял Швец. Сердитый, поворачивающийся корпусом то вправо, то влево с выставленной вперёд правой рукой, сочащейся служебным светом департаментской метки.

– Помогай, – бросил призрак другу, не прекращая маятникообразных движений. – Будем искать.

– Подробнее.

– Шут его знает… Печать на что-то реагирует. Дёргает, будто нарыв.

Удивлённо присвистнув, Иванов спустился к другу. Осмотрелся.