Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию. Междукнижие (СИ)

— Я тебе талдычу — никто не нападал, а ты заладил: «Не мог... Преступники...» Скоро велик притащат. Тогда что запоёшь?

— Сначала найдите.

— Найдём... Могу поспорить! На десять тысяч!

Названная сумма оставила оборотня равнодушным. Бедностью он не страдал. Тогда Антон, умоляюще глядя на друга, добавил:

— И ящик вискаря.

Упоминание изрядного количества спиртного пришлось собравшимся более по вкусу. Предлагаемое пари становилось занимательным, чисто мужским, подогревающим интерес к уже приевшейся теме.

Повеселевшие приятели папаши с любопытством ждали ответа. Примет или нет? Позволить себе ящик не просто дорогого, а очень дорогого виски мог каждый, но добытое в качестве приза — в разы вкуснее. Почётнее, в конце концов.

Подогреваемый поддержкой собратьев, вервольф снисходительно бросил:

— По соточке — слабо?

Швец замер. Разговор шёл явно не о ста граммах или рублях. Таких денег у него не предвиделось даже в очень отдалённом будущем. Десять тысяч он рассчитывал, в случае неудачи, частично покрыть оставшимися сбережениями, частично каким-нибудь мелким кладом, упросив свою подружку Розу пошерстить по старым домам. Или перезанять у Ланы, специалистки по старым фолиантам.

Призрачный инспектор давно собирался предложить ей свои услуги в поиске редких книг — благо, знакомства на блошином рынке открывали некоторые перспективы. Попадались там ценные экземпляры за совсем недорого. Тем более, предварительный разговор уже состоялся, можно и аванс выклянчить.

Однако сто тысяч... При всей уверенности в выигрыше — опасно. Любая случайность может стать роковой.

— Подходит! — ответил Сергей за напарника, упругой походкой приближаясь к спорщикам. — Но ящик вискаря остаётся. Кто бы ни победил — пойдёт на всех.

Инспектор не задумывался о выигрыше или проигрыше друга. Он просто поддерживал статус Департамента, про себя меняя отношение к папаше-вервольфу. Если сначала ему не нравилась затея напарника, по своей сути напоминая мошенничество, то теперь ситуация кардинально изменилась. Оборотень провоцировал, прекрасно понимая всю неподъёмность суммы для призрака. Красовался перед приятелями, убеждённый в собственной правоте, демонстрировал финансовую состоятельность и показную бесшабашность.

Мол, просили — получите!

Иванову на такое поведение захотелось дать сдачи, что он и сделал. А, заодно, мысленно поздравил напарника с реализацией задумки по поводу спора, наградив ёмким эпитетом: «Идиот».

Поведи себя оборотень по-другому, откажись от глупого пари — действие развернулось бы иначе. Перед ним бы извинились за беспокойство, заверили в глубочайшем почтении, тактично забыв о пропаже, или даже последующей находке велосипеда.

Антон бы обещание сдержал, не мздоимствовал.

Только вервольф предпочёл по-иному.

— Условия? — изображая рефери, парень встал между спорщиками.

— Велосипед и доказательства того, что всё сказанное моим сыном — вымысел, — хватко объявил оборотень, борясь за семейную честь.

Товарищи его одобрительно поддержали.

— Срок?

— До вечера.

— Антон? — обратился Сергей к напарнику, ожидая уточнений.

— Принимаю.

Стороны пожали руки. Инспектор «разбил», присовокупив:

— Гарантом оплаты выступаю я. Надеюсь на взаимную порядочность.

Укол пришёлся к месту. Рожи компании оборотней построжели, но обижаться никто не стал. Только поинтересовались способом оплаты. После кратких уточнений всех устроил безналичный расчёт.

— Тогда ждём, — закончил распоряжаться Иванов, извлекая сигареты и протягивая пачку сослуживцу. — Встречаемся на закате.

***

Заката ждать не потребовалось. Минут через сорок к Антону подбежал взмыленный домовой из седьмого домика (Сергей постоянно забывал его имя. Заковыристое такое. Не то Вонифатий, не то Анемподист), вытянулся во фрунт.

— Нашли! Как ты и сказал! В ложбинке! Бутылка виски почти пустая, окурки разбросаны, обёртка от шоколаду.

— Ничего не трогали?

— Что ты... Как можно! Посмотрели — и обратно!

— Велосипед там?

— Лежит, — подтвердил докладчик. — Забрать бы надо.

— Успеем. Сначала оборотным предъявим, — Швец протянул ладонь для рукопожатия. Как равному. — Благодарю.

Домашний нечисть часто заморгал, непривычный к такой форме признательности, аккуратно, без навыка, сжал пальцы призрака. Затем всё же не выдержал, привычно поклонился и убежал к воротам.