Про кольцо, гусей и бороду (СИ)

— Да, их слишком много, — поддакнул Рон.

— Они порой так близко подходили, что мне, если честно, становилось страшно, что они накинутся на меня и будут щипать, — Артур немного покраснел от такого откровения, ведь перед ним сидел аврор, который, по его мнению, ничего не боялся, тем более каких-то там гусей. Артур и не предполагал, как он ошибался: Рона тоже посещали такие мысли во время визита к миссис Мейзи.

— Кольцо? — подсказал Рон. — Она показывала тебе кольцо?

— Да, сказала, что хочет с ним немного поработать и подарить мне как оберег и память о матери.

— Подарить?

— Да! В том то и дело, что подарить.

— И ты забрал его?

У Рона в голове вырисовывалась картина: молодая на вид женщина, которой на самом деле уже почти пятьдесят лет, от тесного общения с гусями, от потери мужа и сестры примерно в одно время, от всевозможных попыток найти рецепт вечной молодости потеряла рассудок и сама не помнит, что произошло в тот вечер. Рон готов был вздохнуть с облегчением: как всё просто. Однако Артур вывел его из этого заблуждения:

— Я отказался.

— Что? Отказался?

— Да, я знаю, что мама ругалась с тетей, и как-то она сказала, — Артур мимолётом посмотрел в сторону своего отца, который всё это время стоял в дверях, и немного смутился.

Рон прочистил горло и, повернувшись в сторону мистера Стоуна, сказал:

— Можно чаю, пожалуйста, не успел позавтракать. Или хотя бы воды.

— Конечно, — мистер Стоун отстранился от дверного косяка, на который до сих пор опирался, — может, бутерброд к чаю?

— Да, было бы чудесно, — промолвил Рон и, как только мистер Стоун вышел, наложил заглушающее заклинание, чтобы тот ничего не подслушал: уж больно быстро он согласился выйти из комнаты.

Артур сразу продолжил, говоря при этом очень быстро:

— Я редко видел тётю в детстве, мама была против. Однажды тётя прислала мне на одиннадцатый день рождения сувенир в виде стеклянного шара, там ещё что-то блестело внутри, но мама выбросила это и сказала, что никогда ничего не возьмёт из её рук и мне запретила так делать. Я бы, может, и не придал этому значения, но мама к этому шару не притронулась, она всё сделала только магией, потом ещё и меня обследовала, потому что я прикасался к нему, она решила, что там могло быть проклятье. И когда тётя прислала мне подарок по случаю окончания Хогвартса, я сначала тоже проверил его, но ничего не нашёл, да и разве могу я проверить, как следует, его? Но всё равно я не прикасался к нему и оставил на чердаке под защитными чарами. А тут она с этим кольцом, я и отказался.

— Что сделала миссис Мейзи, когда ты отказался?

— Ничего, просто дала мне его в руки и сказала, что оно должно быть у меня, а потом она обязательно мне ещё что-нибудь подарит, когда доделает ремонт и разберёт дома старые вещи. Потом ушла: её гуси раскричались, и она ушла за кормом для них. Я оставил кольцо на ступеньках, на которых мы сидели с ней, и ушёл.

— Твой отец сказал, что ты явился в очень плохом настроении в тот день и сразу исчез.

— Да, я был в шоке от тёти, я знал, что она занимается темной магией, ну, чем-то не очень разрешённым, она была помешана на вечной молодости, и мне стало страшно, я помню, как мама иногда рассказывала отцу о том, что тётя делает. Отец не понимал почти ничего из того, что она говорила, я тогда тоже многое не осознавал, но потом, повзрослев, я начал понимать, что к чему. Вспомнив, какая мать была злая, когда я получил тот шар от тети, я напридумывал себе черти что и решил побыстрее отправиться к другу, отдохнуть у него, не вспоминая эту историю. Отец хотел со мной поговорить в тот день, что незачем мне навещать тетю, а я уже и сам это понял, просто разозлился и ушёл.

— То есть ты оставил кольцо на крыльце? — медленно произнес Рон, переваривая услышанное: что-то здесь не сходилось и кто-то чего-то недоговаривает.

— Да!

— А может, кто-нибудь ещё присутствовал при вашем разговоре, может, ты кого-то ещё видел, кто-то шёл в сторону дома миссис Мейзи?

— Нет, мы были абсолютно одни, разве что эти её гуси. Они практически обступили меня, когда она ушла. И я даже пнул нескольких, прежде чем выйти за ворота.

Рон откинулся на спинку кресла и, закрыв глаза, по слогам произнес: «Хо-ро-шо». В голове поплыли образы из детства, соседские гуси, тот самый поход с братьями, когда они до смерти перепугались, потом, как мама рассказывала на утро про гусей, весело смеясь. Кажется, что-то стало проясняться.

— Принеси мне ту коробку с подарком, — сказал Рон, выпрямляясь в кресле.

Артур вышел из комнаты как раз в то время, как его отец заходил в неё с другого выхода, неся в руках поднос с чаем, бутербродами, печеньем и конфетами.

— Спасибо, — поблагодарил Рон, беря чашку с подноса. — М-м-м, вкусно.

— Я же говорил, что Артур ни в чём не виноват. Он хороший парень, — мистер Стоун посмотрел на ту дверь, через которую вышел Артур и обратился к Рону, слегка запинаясь: — Скажите, а зачем вам сведения о пропаже моей жены. Неужели есть надежда, что… что что-то прояснится?