Про любовь, ментов и врагов

Но при всей неказистости моего здешнего существования, я, скореё всего, – самый счастливый резидент. Потому что работаю не только с профессиональным рвением, но искренне ненавидя здешний народ от имени моего народа и государства. Геноцид армян – он не кончился, ребята! Он продолжается и будет продолжаться, пока не искореним мы вас до самого последнего всеми возможными способами. С кем надо, подружимся, с кем надо – для виду разругаемся. Но все равно, и давно – документальные фильмы солидных телекомпаний, говоря об античном периоде, называют не Армению, а Турцию. И ни одна собака не рискнет гавкнуть об антиисторичности этих исторических кренделей. Армения? Какая Армения? Что-то вы путаете, уважаемый: не было такой страны. И не будет. И перестанет звучать этот опасный язык. И вырвут наконец из глотки последнего хвастуна тот орган, которым он продолжает утверждать:

«Мы себя другим не предпочитаем, Мало нас, но зовут армянина hайем»[111]…

Проклятие Оксаны

Полдень 12 декабря, 2004 г.

Вызванная для дачи показаний Назели Терзян Шварцу сразу понравилась: хорошенькая, сотрудница МИДа, а скромная, воспитанная. Это с ней Арамис созванивался в последние дни своих предсмертных виражей, и она могла стать серьезным источником информации.

Кто сказал, что личные симпатии не играют роли при объективных расследованиях ментов? Играют. Еще как играют! Вот увидишь такую девочку и понимаешь: чистая не только в твоём расследовании, но и во вслм. И такая не соврет.

«Интересно, сохранятся такие девочки в ближайшие десять лет, когда придет пора женить сыновей? Вряд ли: уж наше телевидение постарается вывести их окончательно из моды… Одних поблядушек демонстрируют, сукины обезьяны», – распереживался мысленно Шварц и спросил:

– Семейное положение?

– Я не замужем, – просто ответила Назели, и Шварц сощурился:

– Что же ты, такая симпатичная, магистр международных отношений – и не замужем?

– А мы невезучие на мужей, – улыбнулась Назели, – у нас по женской линии или вовсе не выходят замуж, или мужья погибают. В лучшем случае разводятся, – пожала она плечиками.

– Что так? – удивился Шварц.

– А над нами проклятие Аксан висит, – обреченно улыбнулась она.

– Что за Аксан? – спросил Шварц, отложил ручку и взялся за сигарету.