Про меня

Но ведь это только Сережке кажется, что она третьеклассница, а для всех остальных она немолодая пышная властная дама, и Викины приемчики из детского сада – наивный взгляд, беспомощные интонации, стреляющие глазки, мгновенная улыбка – кажутся им совершенно неуместными. Поэтому первая реакция мужчин – ужас. Как будто крупный опасный зверь вдруг кокетливо засюсюкал. Зачем, чего он хочет, напасть и съесть?..

А потом Вика… что делает Вика потом – это секрет. Не мой, конечно, а Викин. Но с мужчинами происходит что-то странное, в мужчинах при таком на них Викином наезде начинают бурлить какие-то пузырьки. Наверное, Викин секрет в том, что она забыла, что выросла. Она в детском саду, в первом классе, на первом курсе, и они тогда тоже в детском саду, в первом классе, на первом курсе. Они уже давно забыли, что такое любовь, и вдруг вспомнили. Как она это делает – играет как великая актриса? Никто не может описать игру Дузе, Ермоловой, Комиссаржевской.

И на лице у критика сменились ужас, изумление, заинтересованность, воодушевление, восхищение. Конечно, критик был польщен, что весь этот фейерверк улыбок и сверкающих глаз только для него, что именно от него эта величавая дама закружилась в любовном танце у стеллажа «петербургские авторы».

– А что это у вас за книжечки? – с мягкой укоризной спросил критик и тут же испугался. – Но если вам нравится… в нашей литературоцентрированной стране обилие новой развлекательной литературы воспринимается интеллигентными людьми болезненно, но нужно признаться, что…

Вот какая Вика! Вроде бы Вика отправилась в Дом книги за Эллиными книжками, но у Вики всегда получается из снега сахар. Из всего, что она делает, всегда получается именно то, что она в данный момент хочет. Сейчас хочет – роман.

Сказала, ей нужно три романа, значит, у нее будет три романа. Сережка уже есть, сейчас будет второй, потом третий. Вика уверена, что может получить любого мужчину.

Только в последнее время Вика как-то потухла, строила перед зеркалом горестные гримасы, бормотала: «Неужели это я… нет, не может быть… или все-таки может?..» В театре есть очень важное слово – кураж, это особое чувство, словно в тебе булькают пузырьки, часто говорят – без куража на сцену не выходи, не будет успеха. Вика потеряла кураж.

И вдруг! Оказывается, ей всего-то нужна была капелька восхищения, роман, розы, и она опять кружит головы мужчинам. Между прочим, это все я, режиссер Викиной жизни.

Я сидела на веранде, думала о природе творчества. Писателю не обязательно формулировать какую-нибудь очень интеллектуальную теорию смысла жизни. Но он должен знать, что есть религия, нравственность… а у нее шашни с Высшими Силами!.. «Шашни» – это Викино слово, не литературное, но смешное. Вика говорит «у них шашни» – значит, роман. Но это такой роман – не любовь, а какие-то темные интриганские отношения с потусторонним миром…

Я обернула Эллину книжку в суперобложку от Генри Миллера. Суперобложка от Генри Миллера велика Элле, но – вдруг на веранду придет М., а я сижу как дура с любовным романом!

М. подумает обо мне «таинственная незнакомка, читает Генри Миллера».

Или «безобразие, почему сюда пускают детей».

Но может и просто не заметить меня, тем более его все равно нет.

Я наугад прочитала одну страницу. В первом же абзаце были: сильные руки, крепкие мужские плечи, теплые нежные губы, теплая мужская грудь, отросшая щетина. Ужас-ужас, еще хуже, чем я думала!..

И вдруг кто-то тронул меня за плечо и сказал: «Вы уже целый час здесь, что это за книжка такая интересная?»

– Подождите, мне чуть-чуть осталось… – пробормотала я.

Я прочитала всю книжку! Оказывается, миллионы ее поклонников не идиоты. Она знает какое-то волшебное слово, чтобы читатель по уши провалился в ее любовную историю! Пересказать историю нельзя – сильные мужские руки схватили кого-то за слабые женские плечи и куда-то поволокли, – но и оторваться невозможно! Есть и обаяние, и интрига, и даже юмор. Она талантливая!

Но. Мой преподаватель литературы дает мне тему, я пишу эссе, или рассказ, или статью. Форму я выбираю сама.

На тему «Первая любовь» я написала лозунг «Презервативы защищают на 80 процентов», а на тему «Рост цен на коммунальные услуги» – маленькую пьесу о любви.

Мой преподаватель говорит – что бы ты ни писала, в этом всегда ты сама. Не может быть творчество отдельно, а человек отдельно. Он говорит, что женщина всегда проецируется в свое творчество, она всегда играет сама себя, пишет саму себя, и по ее творчеству можно нарисовать ее психологический портрет.

Но Элла так не похожа на свои сочинения, словно они принадлежат другому человеку. Космический пришелец без подсознания не может писать такие любовные-любовные романы! Может быть, за Эллу пишет ее домработница? А может быть, у нее в подвале сидит литературный раб в цепях? Может быть, в Элле живет другой человек, и пока Элла спала, этот романтик просыпался и сочинял, сочинял… и сочинил 65 романов и одну пьесу.