Проба небес

— Вот видишь, Лаурочка, как плохо быть злюкой! — пристроив на ладони одного из этих малюток, вещал я с заботливой укоризной. — Тебе даже тараканы не рады. Как ты будешь кормить тарантула — даже не представляю.

Словно невзначай оказавшаяся вблизи нас публика каким-то непостижимым образом разрослась почти вдвое. Сидящий на ладошке таракаш благоденствовал, уплетая поднесённое угощение.

Ну а пока Лаура яростно билась за чистоту, я подошел к пристанищу паука. Вернее паучихи, если верить надписи на террариуме.

Насыщенно-синяя Хаплопелма с обманчивой безмятежностью сидела в центре заплетённого паутиной пространства, но те кто знает этих «милашек» поближе, не обманутся яркой обёрткой. Под игрушечной внешностью крылась хищная, агрессивная и крайне шустрая тварь, что отличалась злобной непредсказуемостью и неуёмной кусучестью. Самое оно для Лауры.

Видя как все заняты, решаюсь подтолкнуть чужие мысли в правильном направлении. Короткое слово «Давай» напечатанное в адрес Шарлотты и вот мой телефон мерзко уже пищит из кармана.

— Алё, Шарль, что там?

Окружающие дамы навострили ушки.

— Ах это? Оставь как есть!

«…?» — Молча переглянувшись, Екатерина с коллегами уже не скрываясь слушали меня.

— Блин, Шарль, ну что ты как маленький? Да кто возьмёт мой справочник из тумбы? Я же как-никак первый клинок курса и если что — любому башку откручу(победно гляжу на Лауру, как бы намекая). Ну всё, пока-пока.

Судя по тому, какой взгляд на меня бросила Бодевиг — наживка заглочена вместе с поплавком, но для присутствующих дам я специально развернул.

— Это Шарль за меня волнуется. Милый мальчуган, только слишком уж мнительный.

— А есть повод, Ичика-сан? — переплетя пальцы рук, с любопытством уточнила хозяйка ворона.

— Ему, видите ли, кажется, что справочник к моей броне небезопасно хранить в прикроватной тумбочке. Представляете? У нас, где воровства вообще нет, мне стоит опасаться каких-то неведомых крадунов. Каково — а?

— Вы знаете Ичика-сан, в его словах есть рациональное зерно…

— Ах, оставьте Екатерина-сан, — всплеснув руками, отмахнулся я. — Кому придёт такая глупость в голову? Вы же не дума…

— Староста, прими работу! — перебив меня на полуслове, отчиталась белобрысина.

Скорчив недовольное лицо, внимательно проверяю каждый закуток обновлённого жилища беговых крошек, после чего, мы переходим к главному блюду.

— В общем так, Лаура — теперь хватай паукана, а я возьму корм и…

— Ичика, да ты что?!? — неверяще перебила меня Катерина. — К этой бестии даже прикасаться надо умеючи, иначе сразу же цапнет! А она, между прочим, ядовитая. Хоть и не смертельно, но приятного будет мало.

С сомнением оглядев Лауру — я уточнил.

— Вы знаете, доктор, она конечно весьма злобная для своих лет. Но вот покусанных за ней не имеется. Во всяком случае — в академии.

— Я вообще-то говорила о паучихе, — с выражением «а то ты не понял», поправила меня русская красавица.

— Прьедупреждат надо! — цитируя классиков, на ломаном русском признаю свою «ошибку» и стараюсь не улыбаться.

А пока мы обменивались остротами, Лаура и хаплопелма глазели друг на друга через стекло, и судя по напряженным взглядам — недовольны были обе.

И все же — паучиху мы покормили. Протянутый на длинном пинцете толстый сверчок был сцапан в мгновение ока, а мгновенно отдёрнутая рука показала, сколь впечатлена девушка, если не сказать более. Её опасливо-гадливое выражение было мне как бальзам на душу, хотя прикасаться к синей пакости самому ну совершенно не хотелось. А вдруг еще прыгнет да как цапнет! Хотя, кидать сверчков оставшимся паукам было даже прикольно.

После всех этих переживаний нам оставались только слизни — безобидные неагрессивные моллюски, чья ленивая грация напоминала загустевшую воду. Перейдя в соседний зал, более тенистый и такой же просторный, мы оказались среди тех беспозвоночных, кому влага и тень предпочтительнее солнца. Откормленные малыши содержались в просторном увлажнённом террариуме, и судя по их размерам — аппетитом не страдали.

Этих требовалось только покормить, но пока Бодевиг не успела начать, я без колебаний взял одного из них на руку.

— Лаура, гляди какая прелесть, — поднеся к её лицу ладонь с лежащей на ней ярко-желтой козявкой, предлагаю разделить своё восхищение. Не разделяющая моих восторгов девушка презрительно скривила губки, давая понять, что ей чуждо настолько прекрасное.

— Банановые слизни, это одни из крупнейших видов слизней в мире, — глядя как я угощаю сидящего на руке гостя, просветила Катерина-сан. — При этом, в отличие от большинства собратьев, не опасны для сельского хозяйства.

— Какая прелесть! А вот скажите….

Лаура убиралась, я просвещался, попутно прикармливая склизкого обжору, Катерина-сан вещала о уникальных способностях слизней, окружающие девушки улыбались. Идиллия.