Проба небес

— Понимаю, хе-хе. Хотите, что-б ваш заклятый друзья начали ломать голову и кусать локоти? Обозначаете первенство, так сказать?

— Вы очень проницательны, для вашего возраста.

— Чтожи, я не против. Но с одним уточнениим.

— Весь внимание.

— Кратко чиркните о предварительных договорёностях, но без уточнениев. Пускай думайют.

— Без проблем.

Далее было стандартное взаимное расшаркивание (впрочем, по-минимому) и на том всё.

Утро следующего дня, где-то между девятью и десятью. Кабинет ректора. Знакомое кресло.

На сервированном столике, между чашек и вазочек, аккуратно примостилась утренняя газета. Кричащий заголовок: «Тайные визиты Ичика-сана.» наводил на дурацкие мысли об адюльтере.

— А вот об этом ты подумал? — взяв газету в руки, Саша продемонстрировала мне её как полковое знамя. — О твоём визите теперь знает весь мир!

— Ужас какой… как дальше жить? Передай печенье, пожалуйста.

Просьба не нашла понимания.

— Ты понимаешь, что теперь к тебе будут вопросы? Притом на уровне госбезопасности?

Стараясь не расхохотаться, я посчитал в уме до ста и лишь потом ответил.

— Учитывая, что доспех исключительно мой. А человек я свободный. То пусть идут! Я без проблем пообщаюсь с любым визитёром. Выслушаю претензии, рассмотрю угрозы и предупреждения, объясню куда пойти. Даже проводить смогу. А вообще не волнуйся, это часть плана!

— К-какого плана? — хищно сузив глаза, моя прелесть начала скатывать газетку в трубочку. — Не поделишься?

— Да не волнуйся, мы тут с русскими кое-что замутили. А они походу дела чирканули статейку. Не без уведомления, кстати.

— То есть ты… знал?

— Угу. С самого начала… — замах я проморгал.

В общем, молока ей надо. За вредность. А то никаких газет не напасешься. Хотя постель нас помирила.

А после обеда меня с высоким визитом посетила делегация. Возглавлял её представительного вида мужчина средних лет, в должности аж помощника министра внутренней безопасности. Величина для нашей страны немалая.

— Здравствуйте, Ичика-сан!

— И вам здравствовать, эээ… Синдзи-сан, — рассмотрев протянутую визитку, ответил я. — Вы по делу, или как?

— Молодой человек, вы понимаете с кем говорите? — с явной угрозой в голосе отозвался, стоящий по правую руку от главного, тощий субчик в очках, чья узкая физиономия чем-то неуловимо напоминала крысу.

— Нет. А надо?…

Натолкнувшись на стену чужой самоуверенности, тот слегка надулся, будто собираясь выплеснуть на меня тазик праведного гнева (с крайне неожиданным для него результатом), но тут вмешался глава делегации. И действительно, зачем беседовать на публике?

Так что из коридора, мы, в сопровождении Марии, направили стопы в переговорную.

Для дебатов нам выделили малую залу в здании ректората, где за широким столом на двадцать персон мы смогли бы высказать друг другу всё, что накипело.

Пока «гости» глазели на меня, а я по сторонам (очень уж красиво было всё обставлено, одни панно из дерева чего стоили), к нам присоединились еще двое. Видимо Саша быстро додумалась, что оставить меня с визитёрами наедине, это быстро обеспечить тем массу незабываемых впечатлений, поэтому ко мне, в качестве поддержки (и что уж кривить — присмотра) она направила свою секретаршу и уже знакомую мне юристку.

Тян сели по обе стороны от меня и таким образом мы стали равны.

Три на три. Хоть в кёрлинг играй.

Первым взял слово оппозиционный лидер. Представив себя, как второго помощника министра государственной безопасности Японии (по сути, зам), Синдзи Нагато коротко расписал своих спутников. Очкарик оказался его помощником, а стройная дама чуть-чуть за тридцать, с холодным взглядом и тонкими поджатыми губами — ассистенткой. Хотя я готов был побиться об заклад, что под её мешковатым костюмом скрывается тренированное тело секюрити, а в удерживаемой сумочке лежит ствол.

Как только тот закончил вводную я коротко представил свою группу поддержки и мы начали. Говорить опять начал он.

Этот хитрый дядя первым делом похвалил меня за проявленную ранее смелость, правда, слегка посетовав, что я не ношу заслуженную награду. А после тот сказал, что хотя он и понимает жажду юности быть независимой и бунтующей, но воспитание и уважение к старшим не менее важно и не менее ценно. Далее выждав паузу, этот театрал из мира политики витиевато поинтересовался «не будет ли любезен многоуважаемый джинн…» пояснить по визиту к нашим замечательным соседям.

Я был краток.

— По делам надо было. Чисто личное. Но в целом — всё хорошо, спасибо.

И всем видом показываю, что данный ответ это максимум, который доступен, а значит пора ему отчаливать. Но тут в дело вступил помощник помощника, и атмосфера в зале заискрилась как дуговая сварка.

— Молодой человек. — Сказал этот четырёхглазый родственник хрена, демонстративно поправляя очки на носу. — Вы видимо не совсем понимаете сложившуюся ситуацию. Так давайте я вам объясню…