Пробел в биографии

– Значит, двойная бухгалтерия? – спросила Лавиния задумчиво.

– Или даже тройная. Знаешь, книга для хозяйки, книга для управляющего и книга для себя лично.

– Ты думаешь, Клод был в деле? Ладно, потом обсудим, – госпожа Редфилд оборвала разговор, услышав, как скрипнула в доме половица.

И в самом деле, на террасу вышел Камуан. В руках он нёс солидную стопку бумаг, которую и плюхнул на стол перед Марджори. Кое-где в бумагах торчали разноцветные закладки.

– Вот, держите. Значит, я это всё разложил по своему разумению, и цветом обозначил. Белые – те работы, которые заказывало государство. Их немного, всего три. Зелёные – от частных лиц и предприятий, но строго законные. Жёлтые – сомнительные. Красные – типа того расчёта по контрабанде, о котором я говорил, то есть, полностью вне закона.

– Вы считаете, что отчёты с белыми пометками не могли привести к смерти?

– Не знаю, госпожа коммандер, вам виднее. Как мне кажется, могло быть и такое. Ну, например, тут у нас было лет двадцать назад, хотели судоходство на Роне делать более интенсивным. Для этого надо было кое-где берега спрямлять, русло углубить, да и в устье всё поменять. И шлюзы ставить хотели…

– И что? – Марджори даже подалась вперёд, так ей было интересно.

– Ну, и заказали аналитический расчёт, все плюсы и минусы. Экология, главным образом. Аналитика делалась анонимно, и слава всем богам! Потому как результат очень не понравился Жеронам, де Бринье и ещё нескольким… инвесторам. Скандал был!.. – он зажмурился и даже причмокнул от удовольствия.

– То есть, строительство отменили?

– Отменили. Инвесторы подали в суд, потом в следующую инстанцию. А потом его величество прислал своего инспектора, и всё кончилось.

– Я помню эту историю, – задумчиво проговорила Лавиния. – Но подробностей не знала… Но вы правы, любая аналитика такого рода может стать смертельно опасной. Так, Марджори, вот кристаллы, займись копированием, – она вытащила из пространственного кармана бархатный мешочек.

Увидев, как рука женщины скрывается в непонятно откуда взявшейся щели в пространстве и снова выныривает, Камуан только крякнул, потом сказал с завистью:

– Эк вы ловко это проделываете! И много туда можно заложить?

– Много, – Лавиния пожала плечами. – Вот только если меня, например, убить, то всё содержимое этого хранилища пропадёт навсегда.

На копирование документов у Марджори ушло минут сорок. Время это не прошло впустую: госпожа Редфилд расспрашивала хозяина дома о жителях Жансона. Она никого и не знала толком, один раз побывала на вечеринке у мэра, вот и всё.

Камуан похмыкал, но отказываться не стал. В его картине мира каждый занимал своё место, но далеко не все выполняли те функции, к которым это место их обязывало, и отставной стражник обрисовывал эти несоответствия, не жалея красок.

– Брюссоло в качестве мэра был бы и совсем неплох, – говорил он, посасывая трубку. – Если бы его мадам реже в дела лезла. Ну ладно, когда она павлинов купила из денег, что были на украшение города выделены! В конце концов, клятых птиц, пока они молчат, можно считать украшением. Но вот её племянники – это сущее зло.

– Племянники? – подняла брови Марджори.

Копирование занимало только руки, так что болтать она могла сколько угодно, да и слушать ничто не мешало.

– Ну да, – энергично кивнул Камуан. – Детей у них не получилось, так мадам Брюссоло племянников тащит, двоюродных. Одного пристроила к нотариусу, ну, тот просто бездельник. А вот второй… Я когда работал в страже, даже досье на него собрал, очень уж парень в сторону криминала заворачивал. И с Брюссоло поговорил, чтоб родственничка укоротил. Тот, видно, поговорил, и всерьёз, потому что Роже Клерфон из города уехал, и до моего увольнения никто о нём не слышал. Ну, а сейчас, говорили мне, снова появился. Появлялся! – поправился он. – Где сейчас, не знаю. Я бы посоветовал Кальве за ним присматривать, да только кто меня спросит…

– А нотариус – это мэтр Дюрок?

– В Жансоне другого и нет, одному-то не всегда есть чем заняться. Дюрок… неплох. Ни разу не слышал, чтобы кого-то он обманул или документы неверно составил. Кто ещё? Ну, с Кальве и Дюфло вы познакомились, полагаю.

– Познакомились, и работаем вместо по делу об убийствах Тезье и мадам Камуан, – кивнула Лавиния. – Ну, насколько это получается.

Марджори подхватила нить разговора.

– Мне говорили, что там, в городской страже, назревает некий… внутренний конфликт.

– Не удивлюсь! И если Кальве пить не перестанет, скверно выйдет. Молодёжь хочет настоящей работы, значит, или будет уезжать из города, или потребует перемен.

– Ну, а остальные горожане? На кого обратить внимание?

Господин Камуан задумался. Вздохнул, выбил погасшую трубку, допил вино из своего стаканчика…