Проблема дня

По-видимому, это было смешно, поскольку оба врача покатились со смеху.

– Привет, дорогая, – сказал сэр Бенджамин, когда они оба отсмеялись. – Ну как, вы посовещались?

– Да. И теперь будем обдумывать наш следующий ход. Кстати, я пригласила Эмили и Фло остаться, – сообщила леди Бикл. – Думаю, мы могли бы во что-то поиграть.

– Ты знаешь какие-нибудь карточные игры, в которые можно было бы играть впятером? – спросил доктор Гослинг.

– Да, знаю несколько. Но мой вам совет: никогда не играйте с моей женой на деньги. Продуетесь в пух.

– Думаю, я приму твой совет, – сказал доктор Гослинг. – Но я не совсем уверен, последует ли ему наша Эмили. Кажется, ты, старушка, рассказывала мне, что выиграла в покер немецкий бордель?

– Право бесплатного пользования услугами борделя, дорогой, – поправила его леди Хардкасл. – И огромную кучу наличных.

– Ну вот, а я что говорил. Думаю, лучше играть на спички.

И мы начали играть на спички. Был уже первый час ночи, когда мы наконец вышли на холод и продрожали всю дорогу домой в нашем открытом авто.

Глава 15

Утром в среду леди Хардкасл начала день с попытки связаться с мисс Коудл, протелефонировав в редакцию газеты. Ей ответили, что мисс Коудл нет и что она просила говорить всем, кто станет ей телефонировать, что ее не будет весь день, поскольку она ведет изыскания для нового сюжета. Леди Хардкасл попросила передать мисс Коудл, чтобы та связалась с нами, как только сможет.

Второй завтрак мы съели в гостиной, где начали менять записи на доске. Теперь мы были уверены, что Лиззи Уоррел невиновна в поджоге и, скорее всего, не причастна ни к чему из тех темных дел, которые расследовал Брукфилд. По нашему мнению, Марисоль Рохас также не была ни в чем замешана, однако мы все же оставили ее на доске для полноты картины. И, хотя у нас не было настоящих доказательств ее вины, теперь центральное место на доске заняла Битти Челленджер.

– Думаю, нам нельзя сбрасывать со счетов и этих троих мужчин, – заметила я, когда леди Хардкасл поменяла расстановку своих рисунков и добавила новые записи. – К делу определенно каким-то образом причастна и Мужская лига противодействия двадцатому веку.

– Определенно, – согласилась она. – Даже если они всего лишь стояли на краю игрового поля и поощряли ее, они все равно замешаны в этом деле. Интересно, насколько далеко простирается их разлагающее влияние. Не зашло ли оно настолько высоко, чтобы вообще лишить нас возможности добиться правосудия и призвать их к ответу. Хотя, если мы сумеем убедить Гарри указать нам на тех, кто мог бы нам помочь, мы все же сможем добиться, чтобы их покарали. Вряд ли их влияние распространяется и на Лондон.

– Будем на это надеяться, – отозвалась я.

– Когда я буду писать ему в следующий раз, – сказала она, – я попытаюсь осторожно навести справки. Ведь бессмысленно иметь родственника, который работает в Уайтхолле, если ты время от времени не пользуешься этой связью. И я уверена, что это пойдет на пользу и ему. Полагаю, его положение в Министерстве иностранных дел только упрочится, если он приобретет друзей и в Министерстве внутренних дел.

– Если только они все не состоят в этой шайке, – заметила я. – Возможно, члены этой Мужской лиги содействия дальнейшему угнетению женщин проникли и в Уайтхолл.

– Думаю, им это не нужно, – возразила она. – Ведь это, судя по всему, и есть неизменная политика Уайтхолла, а раз так, то нет нужды и в каком-то дополнительном лоббировании этого вопроса. Знаешь, мне иногда кажется, что…

Ее перебил звонок в дверь.

– Как невежливо, – сказала она. – Как раз в тот момент, когда я собиралась начать читать мораль.

– Всякое деяние есть благо, – ответствовала я, выходя из комнаты, чтобы открыть дверь.

К моему удивлению, это оказалась Дина Коудл. Я посторонилась, чтобы дать ей пройти.

– Доброе утро, мисс Коудл, – поздоровалась я. – Прошу вас, входите. Леди Хардкасл пыталась протелефонировать вам в редакцию вашей газеты.

– А они передали ей сообщение, которое я оставила для нее? – спросила она, когда я взяла ее шляпу, пальто и перчатки.

– Они сказали только, что вас нет, поскольку вы работаете над новым сюжетом.

– Порой они просто приводят меня в отчаяние. Я совершенно ясно сказала, что, если в редакцию протелефонирует леди Хардкасл, нужно будет сообщить ей, что я еду к ней.

В холл вошла сама леди Хардкасл.

– Боюсь, этого они мне не передали, – сказала она. – Но, как бы то ни было, теперь вы здесь, так что все к лучшему. Идемте в гостиную. Мы только что закончили второй завтрак – так, может быть, я могла бы предложить что-то и вам?

– Я не отказалась бы от чашки чая, – согласилась мисс Коудл. – Благодарю вас.

Я взяла со стола чайник и отнесла его на кухню. Эдна как раз была там, отдыхая после смахивания пыли в спальнях.

– О, Эдна, – сказала я, – будь душкой, завари еще чая и принеси его в гостиную, хорошо? Чашку и блюдце я отнесу сама.

– Конечно, дорогуша. Это для той газетчицы, да?

– Да.

– Я думала, она вам не по вкусу.