Проблема объективности времени в философии

Дело в том, как было указано выше, на постановку целого ряда тех вопросов о времени, которые имеют метафизический характер, непосредственное влияние оказали широко известные рассуждения о нереальности времени, предложенные Дж. Мак-Таггартом. Между тем, современная аналитическая метафизика есть явление иного порядка, чем, так сказать, традиционная спекулятивная метафизика, к которой принадлежал Дж. Мак-Таггарт, и это не могло не оказать влияние на своеобразие подходов к решению проблемы времени в той её форме, где предметом дискуссий оказывается онтология времени. Понимание предмета современной аналитической метафизики, по признанию тех современных исследователей, что работают в этой традиции, в основном восходит к работам У.О. Куайна, который считал, что метафизика имеет дело с тем, что есть[158] (существует). Ответы на вопросы о сущем как оно есть, направленные на составление по возможности полного списка категорий, описывающих сущее, т. е. онтологии, и составляют предмет метафизики. Как получить ответы на вопросы о том, что существует? – вот ключевой для аналитической метафизики вопрос её методологии. Куайн, как известно, предложил использовать для этого принцип онтологических обязательств теории, но в его собственном понимании использование этого принципа было связано с двумя определёнными моментами. Один из них заключался в выраженном натурализме[159] в решении философских проблем: определить, что именно существует, возможно «…только выявлением онтологических обязательств, принимаемых в наших лучших научных теориях»[160]. Другой в том, что по мнению Куайна, выявление онтологических обязательств «…требует использования искусственного формального языка»[161], роль которого он отводил языку логики придикатов[162]. Взгляды Куайна оказали и продолжают оказывать большое влияние на современную аналитическую метафизику, и это признаётся большинством философов, принадлежащих к данной традиции. Так или иначе, среди современных исследователей, специализирующихся в метафизике, куайновское понимание предмета метафизики является доминирующим[163]. Нетрудно, в частности, заметить, что определение метафизики, которое используют упомянутые авторы «Введения» в книге «Философия времени» в точности соответствует тому, которое предложил Куайн[164]. Не менее важное значение принадлежит принципу онтологических обязательств теории[165], однако не все метафизики согласны с куайновской его интерпретацией. В целом, анализ литературы показывает, что даже в тех случаях, когда имеет место попытка охарактеризовать тенденции, присущие современной аналитической метафизике, что называется, из первых рук, у различных авторов можно встретить несколько различные оценки. Так, например, существует точка зрения, согласно которой доминирующим следует считать направление, связанное с использованием так называемой квазинаучной методологии, которая принадлежит к тому типу методологии, которая была рекомендована Куайном и получила разработку в трудах Д. Льюиса[166], и именно она составляет методологическую основу одного из видов реализма, который может быть назван сильным реализмом (strong realism)[167], или, в других терминах, тяжеловесным реализмом (heavyweight realism)[168]. Например, один из сторонников квазинаучного метода Т. Сайдер называет следующие его существенные черты и указывает те проблемы, с которыми он сталкивается: «Современный исследователь-онтолог сравнивает альтернативные точки зрения как своего рода приблизительные гипотезы о мире и для этого подходит к ним с определённым набором критериев для выбора наиболее правильной теории, среди которых теоретический инсайт, простота, взаимодействие с другими областями знания, например, наукой, логикой, философией языка. Однако здесь онтология сталкивается с теми же проблемами эпистемологического характера, что и наука при выборе наиболее подходящей теории среди альтернативных гипотез. Например, в том случае, когда основные онтологические гипотезы кажутся последовательными и эмпирически адекватными, решающее слово оказывается именно за перечисленными выше критериями. Но тогда возникает вопрос, а сами критерии подходят для решения данной задачи? И вообще: критерии, которые используются для выбора научных теорий, применимы ли для метафизики? Как их артикулировать более ясно и возможно ли с их помощью сделать окончательный выбор?»[169].