Проблема Спинозы

Бенто доплачивал небольшую сумму за ужин, который обычно съедал в компании доктора Хумана и его добродушной жены. Порой после долгого дня, когда Бенто в одиночестве писал и шлифовал линзы, он с нетерпением ждал их общества; но если был особенно поглощен какой- нибудь идеей, то возвращался к своим прежним привычкам и несколько дней подряд ужинал у себя в комнате, любовался яблонями в саду, думал и писал.

Так, со всей приятностью, прошел год. Однажды сентябрьским утром Бенто проснулся сам не свой, беспокойный и нервный, но решил все же выполнить задуманное: поехать в Амстердам и доставить одному клиенту тонкие линзы для телескопа. Более того, его друг Симон де Врис, секретарь Философского клуба коллегиантов, договорился, чтобы Бенто присутствовал на встрече, где должна была пройти дискуссия о первой части его новой работы. Бенто вытащил из сумки последнее письмо Симона и перечитал.

Мой досточтимый друг!

Ожидаю Вашего прибытия с нетерпением. Порой я пеняю судьбе за то, что мы отделены друг от друга большим расстоянием. Счастливец — о, сущий счастливец доктор Хуман, обитающий с Вами под одной крышей, он может говорить с Вами о сколь угодно возвышенных предметах за обедом, ужином и во время ваших прогулок! Однако, хотя во плоти я далек от Вас, Вы весьма частый гость в моих мыслях, особенно в писаниях Ваших, кои я читаю и перечитываю. Но поскольку не все они ясны членам нашего клуба, что стало причиной возобновления наших встреч, мы с нетерпением ждем Ваших объяснений относительно трудных пассажей, дабы могли мы под водительством Вашим защищать истину от тех, кто полон суеверной религиозности, и противостоять нападкам целого мира.

Искренне преданный Вам С. де Врис

Складывая письмо, Бенто ощущал одновременно и радость, и неловкость: радость от добрых слов Симона, а неловкость оттого, что сомневался, что ему так уж хочется встречи с восхищенной аудиторией. Несомненно, переезд в Рейнсбург был мудрым решением, но лучше, думал он, было бы переехать еще дальше от Амстердама.

Он прошел небольшое расстояние до Ойгсгеста, где за 21 стуйвер[103] взял билет на утренний трекскойт — запряженную лошадьми баржу, которая везла пассажиров вверх по небольшому трексварту — недавно прорытому каналу, ведущему прямо к Амстердаму. За дополнительные несколько стуйверов он мог бы занять каюту, но выдался чудесный солнечный день, и он сел на палубе, перечитывая начало своей рукописи «Трактат об усовершенствовании разума», который надо было обсуждать на следующий день в Философском клубе Симона. Он начал с описания его личного поиска счастья.

«После того как опыт научил меня, что все встречающееся обычно в повседневной жизни суетно и пусто, и я увидел, что все, чего я опасался, содержит в себе добро и зло лишь постольку, поскольку этим тревожится дух (animus), я решил наконец исследовать, есть ли что-нибудь, что было бы истинным благом — и доступным, и таким, которое одно, когда отброшено все остальное, определяло бы дух; более того, дано ли нам что-нибудь такое, что, найдя и приобретя это, я вечно наслаждался бы постоянной и высшей радостью»[104].

Далее он описывал неспособность достичь указанной цели, цепляясь за традиционную убежденность в том, что высшее благо состоит в богатстве, славе и чувственных удовольствиях. Эти блага, утверждал он, вредны для здоровья человека. Бенто внимательно прочел свои комментарии об ограничениях этих трех мирских благ.