Проблемы международной пролетарской революции. Основные вопросы пролетарской революции

Сейчас мировое рабочее движение стоит под знаком наступления капитала. Вместе с тем, даже в странах, как Франция, где рабочее движение год-полтора тому назад переживало период удручающего затишья, мы видим ныне несомненный рост готовности рабочего класса к отпору. Стачки во Франции, несмотря на крайне недостаточное руководство, учащаются и принимают крайне напряженный характер, свидетельствующий о возрастающей боеспособности рабочих масс. Отсюда постепенное углубление и обострение классовой борьбы. Наступлению капитала соответствует сосредоточение государственной власти в руках наиболее реакционных элементов буржуазии. Но в то же самое время мы видим, как, идя навстречу обострению классовой борьбы, буржуазное общественное мнение, с молчаливого полусогласия правящих клик, подготовляет для себя новую ориентацию – влево, в сторону реформистского и пацифистского обмана. Во Франции у власти стоит архи-реакционный националистический блок, руководимый Пуанкаре,[257] и в то же время систематически подготовляется победа левого блока, который, разумеется, охватит собой и господ социалистов. В Англии сейчас происходят общие выборы. Из-за распада коалиции Ллойд-Джорджа они наступили раньше, чем ожидались. Сейчас еще неизвестно, кто победит, может быть, к власти вернется прежняя крайняя империалистская группировка^{19}. Но если она даже и победит, то, вероятно, не надолго. В Англии, как и во Франции, явно подготовляется новая парламентарская ориентировка буржуазии. Методы открыто империалистские, агрессивные – методы Версальского мира, Фоша,[258] Пуанкаре, Керзона – явно упираются в тупик. Франция не может получить с Германии того, чего у Германии нет. В свою очередь Франция не может платить своих долгов. Антагонизм Англии и Франции возрастает непрерывно. Америка не хочет отказаться от получения уплаты по долгам. И среди средних и особенно мелкобуржуазных слоев населения накопляются реформистски-пацифистские настроения: нужно бы договориться с Германией, с Россией, расширить Лигу Наций, смягчить бремя милитаризма, получить заем у Америки и т. д., и т. д. Военно-оборонческие иллюзии, идеи и лозунги национализма, шовинизма, затем надежды на великие плоды побед – словом, иллюзии, которые захватили в странах Антанты и значительную часть самого рабочего класса, сменяются отрезвлением и разочарованием; такова почва для роста левого блока во Франции, так называемой Рабочей партии[259] и независимых либералов[260] – в Англии. Разумеется, никакой серьезной перемены политики от реформистски-пацифистской ориентации буржуазии ждать нельзя. Объективные условия капиталистического мира ныне меньше всего приспособлены для реформизма и пацифизма. Но весьма вероятно, что понадобится еще практическое крушение этих иллюзий прежде, чем станет возможна революционная победа.

Мы говорили до сих пор только об Антанте, но совершенно очевидно, что если бы во Франции у власти стояли радикалы[261] и социалисты, а в Англии – рабочие оппортунисты и независимые либералы, это неизбежно вызвало бы в Германии новый прилив соглашательских и пацифистских надежд: с демократическими правительствами Англии и Франции можно-де договориться, можно получить отсрочку по платежам и даже скидку, можно при их содействии получить заем в Америке и пр. А кто же более приспособлен для соглашения с французскими радикалами, социалистами и английскими трудовиками, как не германские социал-демократы?..

Конечно, события могут развернуться и острее. Не исключена возможность того, что репарационная проблема,[262] французский империализм, итальянский фашизм[263] доведут дело до революционной развязки, не дав буржуазии времени выдвинуть вперед свое левое крыло. Но слишком многое говорит за то, что буржуазия вынуждена будет прибегнуть к реформистской и пацифистской ориентировке прежде, чем пролетариат почувствует себя подготовленным для решающего наступления. Это будет означать эпоху европейской керенщины. Конечно, лучше было бы ее миновать: это не очень вкусное блюдо – керенщина, да еще в мировом масштабе. Но выбор исторических путей зависит от нас только до некоторой степени. При известных условиях мы примем и европейскую керенщину, как приняли в свое время русскую. Наша задача будет состоять в том, чтобы превратить эпоху реформистского и пацифистского обмана в прямое вступление к завоеванию власти революционным пролетариатом. У нас керенщина длилась всего-навсего около девяти месяцев. Сколько времени продлится она у вас, если ей суждено вообще наступить? На этот вопрос сейчас, разумеется, нельзя дать ответа. Это зависит от того, как быстро произойдет ликвидация реформистских и пацифистских иллюзий, то есть в значительной мере от того, с какой ловкостью будут маневрировать ваши Керенские, которые, в отличие от наших, знают, по крайней мере, таблицу умножения. Но это зависит также и от того, с какой энергией, решительностью, гибкостью будет маневрировать наша собственная партия.