Проблемы социологии знания

1. По мере того, как в течении основных стадий нового капиталистического способа ведения хозяйства[202] (ранний капитализм, развитой капитализм, поздний капитализм) пробивает себе историческую дорогу городская буржуазия, по мере того, как в условиях разрушения ремесленных цехов (начало «пролетариата») возникает, с одной стороны, предпринимательство («издатель», фабрикант), а с другой стороны, – то, что традиционно называется обществом; по мере того, как перед необходимостью управления и денежной нуждой отступают феодалы, возвысившиеся до могущественных удельных князей, а зависимые формы труда, возникшие на основе политического и военного господства, уже по другими причинам уступают место «свободному труду», во вновь формирующихся «высших слоях» появляется новая форма и новая направленность инстинкта власти. Форма и направленность инстинкта власти господствовавших ранее феодальных слоев сводились по существу к господству над людьми, – конечно, над территорией и вещами тоже, но всегда лишь через волю к господству над людьми. Новая форма и направленность инстинкта власти характеризуются, напротив, стремлением к продуктивному преобразованию вещей, или, говоря точнее, «способностью» и могуществом преобразовывать вещи в ценные блага. Этот процесс выражается одновременно и равно изначально в двух фактах. а) В вытеснении духовно-созерцательных и клерикальных групп, господствовавших в силу церковно организованной священной магической техники спасения, и феодальных слоев, традиционно господствовавших по праву наследства благодаря первоначальной военной силе, т. е. в вытеснении духовенства и дворянства, которые образуют внутри высшего уровня общественной иерархии одно социологически обусловленное целое. Лишь наиболее крупные феодальные землевладельцы, воспринимая индивидуалистическое римское право собственности, становятся при поддержке нового бюргерства и предпринимателей удельными князьями. Собственной воле к политическому господству они сообщают заряд новой буржуазной экономической энергии, направленной на вещное господство. В эпоху меркантилизма они становятся вторым истоком капитализма, существование которого мы допускаем наряду с первым («издатель»), а именно источником возникновения государственного капитализма (В. Зомбарт). б) В новой оценке возможного господства над природой, вызывающей к жизни одновременно и новую волю к техническому господству над природой, и новый способ созерцания и осмысления природы (новую систему «категорий»). Главный акцент я делаю на одновременности всех этих фактов. Не техническая потребность обусловила новую науку (как односторонне полагает Шпенглер) и не новая наука – технический прогресс капитализма (О. Конт); в основе первоначального преобразования системы логических категорий новой науки, как и нового, столь же первоначального импульса к техническому господству над природой лежит тип нового буржуазного человечества, с его новой структурой влечений и новым зтосом. Техника и наука потому и должны находиться в отношении плодотворного взаимодействия, в каком мы их наблюдаем, потому они и «подходят» друг к другу, что являются двумя параллельными следствиями одного психоэнергетического процесса.