Читаем Проблески жизни полностью

Проблески жизни

Есть места, где граница между сном и реальностью, живым и безвозвратно ушедшим условна. Туда ты не бежишь от жизни, но только там вспоминаешь о ней. Видения вдруг оживают, а стремление стать их призрачным моментом выше, чем желание реального счастья. Перед вами сборник сказочно-философских фрагментов.

Артур Савицкий

Сказки / Книги Для Детей18+

Артур Савицкий

Проблески жизни

1

Вдохновения – свидетельства высшей жизни.

Достичь ее нереально, но сотворить возможно: нужно лишь выстроить из подобных озарений мираж!

2

Мой внутренний романтизм не светел и не темен, хотя есть в нем что-то от мрака, а что-то – от торжества.

Романтизм моей души – овеществленная скульптура в дождливом саду.

3

Меня не волнуют фантазии о будущем, равно как не заботит реконструкция прошлого, или ложная действительность настоящего.

Я озабочен только тем, сколь здесь и сейчас сумею раздобыть вечности.

4

Осенью совсем не осталось снов. Я звал их, и вот однажды они вернулись, чтобы размыть дрожь и осязание дождем. Так я узнал язык чаек. В саду поприветствовал их криками.

Тут каждый момент тронут гибелью, а мир – запущенный страдалец, который от безысходности рисует узоры. Весной на их месте улыбка найдет гнездо и заживет примерным птенцом.

Но это потом. А сейчас я спрашиваю себя: если подброшу в осенний костер дров-печалей, застанет ли кто-нибудь мою улыбку?

5

Подлинный сказочник – он, точно жрец, заклинает словами образы и интуиции, и, словно ученый, отыскивает фундамент человеческого за изменчивой психологией.

6

Жизнь как собственное мифотворчество, а романтические фрагменты – лишь изображение меняющегося под прибоями фантазий и штилями вдохновений мира.

7

Я не верю ни во что, кроме мечты, потому что остальное никогда не принимало меня сполна.

Но я ни о чем не жалею в своем ослепительно-фантастическом «цинизме».

8

Мои волосы – флюгер. Ветер несет меня к чудесам!

9

Все дело в старинной башне, что поднимается одиноко в саду, пускай и невзрачнее она самого ветхого карагача.

Потерявшимся башня помогает найти новый маршрут, а обретшим себя – коснуться неба.

10

Пускай поучают, что сказочные замки эфемерны. Но даже они устойчивее любви.

Так, может, отдать себя призрачной романтике, чем бросаться в катастрофу чувств?

11

В моем мироощущении реальность – гравюра, изрезанная метафорами.

12

Мне не перестает сниться сад, который я пытаюсь разыскать, но которого нет на карте.

Главный мотив снов – попасть в такое место, где душа воплотится в пейзаже, а ее тоска станет законченной картиной.

13

Изящные девушки, как алмазы в слабо освещенной шахте.

На фоне общей темноты и оголтелости они блестят особенно ярко!

14

На алых кустах следы нечастной любви…

15

Наш зоркий ученый отмечал, что физик стремится сделать сложные вещи простыми, а поэт – простые вещи сложными.

Сказочник же поднимается над теми двумя, поскольку глубинное делает прозрачным, а азбучное – абсурдным.

16

Пока ум рассуждает, душа живет полнокровной жизнью.

17

Сколько романтиков, столько и романтизмов-вселенных.

18

Сказка способна даже безразличный космос наделить человеческим теплом.

19

Прошлись как-то с приятелем по петербургским садам.

Разбудили задремавшего под дубом Заболоцкого. Подняли с травы охмелевшего от богов Аронзона.

20

Человек с обостренным видением реального не просто активно преображает его, но увлекается этим реальным до такой степени, когда внутреннее и внешнее, судьба и произвол становятся неразличимы.

21

Некогда принцессы сбегали из окостенелых башен.

То были тренировки перед нынешними олимпиадами.

22

Наука избавляет от беспомощной религиозности и уродливого мистицизма и освобождает место благородным, красивым и полезным для жизни мифам.

23

Человек, рассыпающийся на стремления и способности, не пребывает вне быта.

Он область, куда сходятся разные измерения.

24

Как бы высоко ни взбиралось разумное, оно только прислуга чувственному.

И то, что величают духом, лишь игра природных сил.

25

Если образно оформить мысль и попасть ей в самую точку, окажется, что точка эта лежит на сердце читателя, а мысль, проникая в тело, доходит наконец до мозга.

26

Старинный сад не просто четверостишие, а целая поэма.

Потому, чтобы постичь ее замысел и взрастить собственный зародыш, нужно всякий раз возвращаться к уже изученным местам и уголкам произведения и оживлять их с новой силой воображения.

27

Рильке знал, что настоящий поэт в конце своего пути может обратиться чем пожелает. Но он выбрал розу.

28

Поскольку в живой природе повелевает асимметрия, которая склоняет нас к какому-либо полюсу, человек, несущий внутри несколько полюсов, обречен на постоянные противоречия в муках.

29

Обнаружив себя однажды, не нужно расплескиваться на весь мир.

Рассказывать стоит о последствиях такого открытия.

Причем, окажется, что всю жизнь.

30

Вечное и беспечное, конечно, периодически сосуществуют. Но они не сказать чтобы кровные братья.

31

Слишком реалистичен для романтика, но чересчур романтичен для реалиста.

32

Женщины особенно успешны там, где облагораживается материя, вышедшая из под диких рук мужчин.

33

Когда видишь человека соизмеримого тебе по глубине, радуешься такому же одинокому страннику, что в своем пути временно остановился на земле.

34

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девять жизней Кристофера Чанта
Девять жизней Кристофера Чанта

Английская писательница Диана Уинн Джонс считается последней великой сказочницей. Миры ее книг настолько ярки, что так и просятся на экран. По ее бестселлеру «Ходячий замок» знаменитый мультипликатор Хаяо Миядзаки, обладатель «Золотого льва» — высшей награды Венецианского кинофестиваля, снял одноименный анимационный фильм, завоевавший популярность во многих странах.Кристофер Чант — очень необычный мальчик, только пока он об этом не знает. Ему очень одиноко на свете: маму он видит редко, а папу — еще реже, и оба такие чопорные и так заняты своими делами, что хоть из дому беги. Но из огромного, богатого особняка в Лондоне не очень-то сбежишь. И тогда Кристофер начинает путешествовать по разным мирам — во сне. По крайней мере, до поры до времени он уверен, что во сне. Именно там, в соседних мирах, ему суждено найти новых друзей, в том числе немного таинственного Такроя, девочку-волшебницу Ашет (живое олицетворение древней богини), запертую в мраморном храме, полном кошек, и грозного рыжего кота Трогмортена. А еще ему предстоит ввязаться во множество приключений сразу и узнать, какое отношение к его странствиям имеет Крестоманси — главный волшебник всех миров.

Диана Уинн Джонс

Зарубежная литература для детей / Детская фантастика / Сказки / Книги Для Детей