Пробник автора. Сборник рассказов

– Так… – говорит раскрасневшийся Артур и насаживает на нос очки. – Ну-с, что тут у нас?

На экране телевизора мелькает черный заброшенный дом, комната, шкаф, белое привидение. Слышны голоса: «…бугешудирму. Да. На каком языке это может быть?» Артур вдруг роняет на пол пульт, встает с дивана и неловкой деревянной походкой направляется к колышущемся занавескам, шагает на балкон. Нервничающий мужчина в кресле смотрит в камеру смартфона и пожимает плечами с видом «я же говорил». Повисает молчаливая пауза. Камера поворачивает в сторону телевизора, на котором бегут полосы отсутствия записи, затем приближается к балкону. Голос женщины спрашивает:

– Что скажете, Артур?

Ей никто не отвечает. Камера выглядывает на балкон. Он пуст, далеко внизу мерцают огоньки города. Камера заваливается набок, слышен голос женщины:

– Господи… Володя, тут… Звони в милицию…

«…Матвей попросил прокрутить вторую запись еще раз, но не посмотрел ее, а послушал. Затем покивал седой головой и сказал:

– Есть ведь еще. Верно?

– Запись? Да. Вот…»

Видеозапись №3 (снято хорошей камерой, установленной неподвижно)

Комната, обставленная недорогой и стандартной офисной мебелью. В кадре стол с монитором компьютера, за столом внушительный мужчина в рубашке, опоясанной портупеей для скрытого ношения табельного оружия. За его спиной окно в ночь, забранное решеткой. Сбоку стола двое на стульях, мужчина и женщина (мужчина тот же, что в предыдущем видео сидел в кресле и пожимал плечами). Женщина с красными от слез глазами тискает в кулачке платок. Мужчина с пистолетом смотрит на кого-то за кадром:

– Ну что, включил? (слышно чье-то положительное мычание) Так, граждане. Сейчас мы снимем ваши показания на камеру, а для начала посмотрим вашу запись вот здесь, на экране.

Мужчина немного разворачивает монитор таким образом, чтобы экран, кроме него, было видно женщине и мужчине на стульях. Затем он водит по столу мышью, слышны щелчки. Раздается звукозапись предыдущего видео. Мужчина на стуле угрюмо смотрит на экран, женщина начинает плакать и сморкаться в платок. Человек с пистолетом внимательно следит за тем, что происходит на мониторе, коротко поглядывая на задержанных.

– Так, – говорит он. – А теперь с вашего позволения мы посмотрим видеозапись, которую вы так удачно продемонстрировали гражданину Тюльпанову, ныне покойному. Наши специалисты привели ее, так сказать, в более смотрибельный формат.

Он снова поелозил по столу мышкой, пощелкал и из колонок рядом с монитором раздалось: «Витя, это же заброшенное место! Тут даже не деревня, а выселки какие-то…» Мужчина с пистолетом внимательно смотрит на экран, ясно, что он видит запись впервые. По комнате мечется слово «бугешудирму». Двое на стульях не смотрят на экран, все происходящее на записи им хорошо известно. Зато мужчина за столом смотрит не отрываясь. После фразы «чушь какая-то. Выпей таблетку» он привычным движением руки выхватывает из кобуры под левой мышкой пистолет и приставляет ствол к виску. Лопается выстрел, самоубийца валится под стол, дико визжит женщина, по стене начинает сползать кровавая каша.

«…Матвей посмотрел на меня. Я сказал:

– Как последняя запись оказалась у родителей они не говорили. Потом их еще несколько раз допрашивали, но все обошлось.

Меня мучил один-единственный вопрос и я его задал:

– Скажите, Матвей, ведь это не проклятие?

Матвей отрицательно покрутил головой:

– Конечно, нет.

Мы помолчали. Потом я спросил:

– Скажите, тот призрак все еще здесь?

Матвей кивнул:

– Стоит рядом с вами.

Я поежился, оглядывая пустую комнату, сглотнул.

– Не бойся. Для нас он безопасен. Он просто выполнил свое последнее дело.

Матвей немного помолчал и начал рассказывать:

– Оба они получили то, что давно заслужили. Тот Тюльпанов (он небрежно кивнул в сторону лежащего на столе планшета) наживался на людях. «Излечивал» от неизлечимых болезней, сводил в могилы тех, кого заказывали, творил привороты и всё в том же духе. Наворотил много. Опер, что застрелился, бандитов в девяностые крышевал, откупные от убийц получал, сам с людьми расправлялся. Послание на первой записи было предназначено для них. Только для них двоих.

– Послание?

– Ну да. Слово непонятное помнишь?

Я кивнул.

– Прокрути его задом наперед.

Я придвинул планшет, нашел самую первую видеозапись, поколдовал над ней минуту и услышал: «…отяакак шуч… умридушегуб…» Я поднял глаза на Матвея, шепча:

– Умри душегуб… ой, простите.

– Ничего. Я и так давно умер, – и он криво улыбнулся. – Как ты нашел это место?

– На кассете с первым видео были написаны цифры. Кто их написал неизвестно – ни дед, ни бабушка не помнили, как это случилось. Родители тоже значения не придавали. Я совсем недавно сам понял: это координаты GPS. Как и кто их в то время, когда никаких навигаторов не было, определил и записал – неизвестно.

Матвей кивнул так, будто ожидал услышать нечто подобное. Затем поднялся с табурета и сказал: