Пробоина: Гвардеец

Громыхнула еще одна пулеметная очередь, и я чуть не подпрыгнул на сиденье — настолько звук оказался ближе. Я довернул башню и выругался, когда увидел на крыше двухэтажного здания двоих в балахонах и с замотанными лицами. Они установили треногу с пулеметом всего в полутора сотнях метрах от нас!

«Это мой шанс», — пронеслось у меня в голове, и я даже слегка удивился. Страха практически не было.

Спешно крутанув рукоятку досыла, я почуял, как та уперлась в край — значит, снаряд уже на направляющей. Оставалось лишь прицелиться и выстрелить…

Рука сама нащупала вороток дистанции, скручивая ту с двух сотен до ста пятидесяти. Благо дистанция считалась так же, как на пулемете — по полтинникам.

Быстрый взгляд на уровень показал, что требуется еще поправка, причем на самую малость. Казалось бы, разница всего в пару десятых градусов… Но именно эта самая пара десятых спасла нас с Максом тогда от смерти и могла бы спасти этот пулеметный расчет.

Я бил из засады, тщательно прицелившись и выведя перекрестье чуть ниже вражеского пулемета. Снесу их с этой крыши в самую Пробоину! Хищно оскалившись, я вдавил гашетку.

Громыхнуло так, что меня на месте подбросило… Я все же удержался у прицела, с азартом наблюдая за тем, что устроил.

Угол здания, на котором расположилась пулеметная пара, просто разнесло в пыль и песок, и я практически сложил часть второго этажа. Вот так ОФЗ, вот так снаряд!

Я заметил, что от взрыва стрелок вместе с пулеметом улетел на землю. А вот второй расчет, такой же «крутильщик ручки», как и я, вообще исчез из виду. И я так подозревал, что его попросту разорвало на части — прилет был как раз с его стороны.

Пирус действительно давал зажигательный эффект, поскольку взрыв оказался объёмным, скрыв часть крыши в огне, словно там возник маленький огненный Вертун. Хотя пламя быстро потухло, но как же это было красиво, Пробоина их забери!

И какой же я молодец, как я их…

— Следующий, мать твою! — от водителя мне больно прилетело локтем, он явно не спешил меня хвалить.

Снизу раздалась пулеметная очередь, Сапрон тоже начал работать. А водитель все орал на меня:

— Ты, безлунь злогребучая! Если начал садить, то сади до конца!

Я снова схватился за гашетку, потом опомнился… А снаряд⁈

Ругаясь, принялся спешно вращать рукоятку досылания. Через пару оборотов куда-то вперед вылетела стреляная гильза, гулко звякнув по корпусу, и колодка откатилась назад, позволяя мне вложить новый боеприпас.

Крики водителя мало походили на ор нашего Контуженного, так что я к ним уже имел некоторый иммунитет. Стараясь лишний раз не суетиться, я повернулся в кресле и достал из креплений новый снаряд. Ух, тяжелый! Килограмма четыре, не меньше — с такими особо не побегаешь.

Водрузив его на место, я принялся вращать рукоять обратно, наблюдая, как колодка плавно задвигается.

— Уф! — вырвалось у меня, когда моя расслабленная поза на сиденье превратилась в скрюченную от напряжения корягу.

Что я там говорил про пулеметы, ручки устают⁈ Да я еще снаряд не дослал, как у меня забились мышцы! Боюсь представить, что за ручищи у тех, кто постоянно работает с этим механизмом.

А я еще жаловался на пулемет… После такого я буду молить, чтобы меня оставили пулеметчиком!

— Да сгинь моя Луна! — я выдохнул, наконец справившись с зарядкой нового осколочно-фугасно-зажигательного снаряда.

Вновь прильнул к прицелу… Мда-а-а.

Крыша здания, где была пулеметная точка, догорала, а внизу уже виднелась парочка тел, явно подкошенных пулеметом Макса.

Зато чуть дальше по улице враги образовали стихийное укрытие. Какой-то армейский грузовичок, небронированный, с открытым кузовом. Он выкатился как раз на нашу линию огня, и в кузове у него расположился… крупнокалиберный пулемет!

Я раньше таких не видел, но сомнений нет, что это оно…

Огромная труба длинной метра под два, с раструбом на конце, и наверняка весила, как взрослый человек. К пулемету была подведена лента с боеприпасами, и навскидку там была двенашка, с которой гоняли наши снайпера. Сам пулеметчик был скрыт за небольшим бронещитом.

Это все, что я успел заметить перед тем, как уже выкрутил градус обратно. Между нами как раз было метров двести, но я целился в борт машины… И, не дожидаясь, пока пулеметчик сам довернется и прицелится, я вдавил гашетку.

Тут уже было не до любования взрывом — мне уже ясно дали понять, что это я успею потом. Если, конечно, выживу.

Поэтому, схватившись за рукоятку досыла, я принялся что есть сил крутить ее. Очередная гильза ускакала, снова звякнув по передней части корпуса бронемашины и упав куда-то на песок. А тем временем я уже укладывал новый боеприпас и задвигал его в казенник.

— Твою ма-а-а… — запыхтел я, снова накручивая рукоятку. Где мой родненький пулемет⁈

— Четко попал, молодца! — проорал мне снизу водитель, и я только скривился в ухмылке. Надо же, похвалил.

Тот все ликовал:

— Давай туда же еще один! Хорошо пошло!

— Да знаю я, знаю… — пропыхтел я, едва не взвыв от нагрузки.

Теперь я даже не стал прицеливаться. Как только снаряд дослался, и рукоятка уперлась в стопор, я вдавил гашетку.