Пробуди меня (СИ)

Его губы сердечно прижимаются к её приоткрытым. Пряди чёрных волос Коула от слишком резких движений волной касаются её лица, обжигая. Ноги сразу задрожали, сердце забилось бешено. Казалось, либо выпрыгнет из груди, либо от переизбытка адреналина и эмоций остановится, не в силах продолжать работу. «Можно ли умереть от любви?». Этот вопрос промелькнул в её голове. Коул немного отстранился, и Оливия в страхе сжалась. Она спросила это вслух? Нет. Альфа немного изнеженно смотрел в её глаза, и как обычно, был сражён опьянённым запахом своей омеги. Так умирал ли кто от любви? «Я буду первой».

Они вернулись домой, когда на улице уже было темно. День оказался выматывающим. Живот Оливии тянуло неприятной болью. Она уже предвкушала следующую адскую неделю перепадов настроения, желание съесть всё живое и неживое.

- У меня для тебя сюрприз, - предостерегает Коул, закрывая дверь за собой на ключ.

Не успевает омега начать закидывать его вопросами, как парень подходит сзади и накрывает своей большой рукой её глаза. А у самого взгляд опускается на ложбинку между правой и левой грудью, где от взволнованного и нервного дыхания поднимается, а затем опускается подаренное им колье.

Он подталкивает её вперёд, и омега послушно входит вместе с ним в гостиную. Немного уже ориентируясь в обстановке дома, она понимает, что они прошли мимо дивана и встали где-то рядом с камином, который сейчас холоден. Не торопясь, альфа отрывает свою руку от её лица, уже скучая по дрожащим ресницам на ладони.

Перед Оливией на полу оказалась большая арфа. Непростая и выточенная из дерева, как та, которая стояла у неё дома. На колонне были вырезаны красивые извивающиеся узоры, в завитках которых она заметила маленькие гранаты из рубинов. Корона, верхняя изогнутая часть, была украшена какими-то розовыми минералами, название которых она не знала. Струны натянуты. Она не могла представить себе даже, сколько могла стоить подобная арфа.

- Нет, Коул. Ты… Это, конечно, красиво, но я вижу, что это дорого. Перебор, - отрицательно мотает головой и делает шаг назад. И тут же натыкается на его грудь, - Ой!

- Сыграй мне.

Он будто бы не слышал, что она только что произнесла! Взглянув в его чёрные глаза, Оливия не увидела в них и доли разума. Будто бы он унесся куда-то далеко. Было небольшое стеснение, с которым, казалось, не справиться, ведь оно пыталось захлестнуть. Хотя чего стесняться после всего того, что между ними произошло? Отогнав чувство страха, омега ещё раз взглянула на Коула и решила. Пусть будет, как будет!

Коул занял напротив арфы место в кресле. Оливия не торопилась. Сначала сняла обувь, затем кинула подушку с дивана на пол. Пока она заворачивала рукава повыше, альфа, подперев рукой голову, наблюдал за ней. Взгляд его всё ещё был немного затуманенный или же опьянённый. Он наблюдал за её плавными движениями и за тем, как сосредоточенно она складывала рукава, поднимая их выше, к локтям. Только после недолгих манипуляций с одеждой Оливия опускается на подушку и, расположив ноги по обе стороны от арфы, она взглянула на неё с другого ракурса. Инструмент был особенно красив собой. Но это всё ещё немного беспокоило её.

Несмотря на целый спектр болезненных чувств, омега в предвкушении этого первого запоминающегося касания, дёрнула первую струну. Получилось не так, как она хотела, но причина этому была на поверхности. Слишком долго она не играла. И всё же следующая манипуляция отозвалась так, как она планировала.

Лёгкое и тонкое звучание наполнило гостиную. Оливия начала играть медленную, чувственную мелодию, которую она изучила последнюю перед тем, как оказаться в Пятом. Пальчики не забыли и по памяти перебирали одну струну за другой, уносясь дальше. Коул, немного опешив от той феноменальной способности, которой Оливия обладала, казалось, перестал дышать. Наблюдал безотрывно. Если это не талант, то явно тяжёлый труд.

Когда закончилась одна мелодия, её глаза поднялись на альфу, который не произнёс и слова. Поняла она правильно, решив продолжить музыкальную сессию. Это вновь была медленная песня, правда, в этот раз лишённая чувственности. Больше походила на грустную, даже печальную. Её лицо немного даже нахмурилось, будто эмоция передавалась по рукам напрямую к её голове. Коул почувствовал, как что-то сменилось в её запахе. Появилась горечь, распространяющаяся по гостиной. Ему хотелось остановить её, но то, как трепетно она перебирала струны, удержало его в молчании.

***