Пробудившая пламя

– Какой удар? Сейчас объясню! Как ты думаешь, драгоценная моя, по какой такой причине, дворец императора был перенесён вглубь столицы? И почему, желавший увековечить свою победу, император вдруг прекратил постройку площади и лестницы? – ткнул он рукой в окно. – Потому что, не только из окон дворца прекрасный вид на ступени твоего фонтана, но и оттуда прекрасный вид на дворец. Балконы, окна и часть сада, как на ладони. Любому соглядатаю достаточно просто сесть на ступеньки с видом, что он рисует или пишет и наблюдай вволю. И если раньше он бы мгновенно привлёк внимание, то теперь ты создала идеальные условия для лазутчиков Димария! А Гиблая гавань в прежнем своём состоянии была надёжной преградой для любого врага с моря! Ни один корабль просто не мог подойти к берегу, и высадка была невозможна! Была! Пока одна лари не сунула свой нос, куда её не просили, и не расчистила любому врагу дорогу! Невозможный до твоего вмешательства захват столицы с моря, теперь дело десяти минут!

– Да неужели? – я чувствовала, что меня несёт, но остановиться уже не могла. – А если бы в этом оманлире был хоть один зрячий правитель, то вот на тех мысах – рогах уже давно стояли бы башни-форты и стены, надёжно закрывающие для врага путь в порт! В Карнаке куда менее выгодные условия, но подобная система себя оправдала с лихвой!

– Ты хоть представляешь, что там за места? Да там только подготовка к строительству разорит казну, ни одни доходы не спасут! – сложил руки на груди оман.

– А вы расходы сократите! – посоветовала я.

– Это на что же интересно я должен сократить расходы, чтобы это потом не обернулось очередной головной болью? – ехидно поинтересовался оман. – На флот, содержание бессмертных и их корпусов или урезать финансирование пограничных крепостей...

– На гарем! Ни одна, даже самая искусная работница дома утех, не влетит в такую сумму, как ваш бесполезный гарем! – перебила его я. – Да и потом, оман вы во дворце полтора, от силы два месяца в год. А в гареме одних наложниц более четырёх сотен! А ещё служанки, рабыни и прочие. Кто, стесняюсь спросить, этим пользуется? И кому это надо? Даже если вы все два месяца будете каждую ночь проводить в борделе, сумма расходов будет несопоставима, а результат тот же.

– Мне? Идти в дом утех? – сделал шаг в мою сторону оман. – Ираидала, я помню, было время, когда любой знак внимания оказанный мною другой доводил тебя до слёз... А сейчас ты сама отправляешь меня в бордель?

– А еще было время, когда я лежала закутанная в пеленки и угукала. Тоже вспомним?– нашел повод для гордости!

– И потом, допустим, сын разгонит гарем. – Напомнил о себе император. – А как же вы?

– А я тут причём? – удивилась я. – Мои дети получили земли, мы живём отдельно. Так что я к гарему вашего сына никакого отношения, слава пламени, не имею!

– Ошибаешься, Далли. – Пока я отвлеклась на императора, оман успел подойти ко мне вплотную и наклониться так, что почти касался губами моих губ. – Ты, лари. Родившая одарённых детей. Но это не отменяет того факта, что ты моя! Принадлежишь мне и будешь жить там, где я хочу тебя видеть! В моём городе, в моём дворце, в моих покоях, на моём ложе...

– Вы... Ты... – оман провёл костяшками пальцев по моей щеке. – Ты мне угрожаешь? Серьёзно? Ты про совесть вообще, не слышал что ли? И хватит меня трогать грязными руками!

– Да, братик! Не думал, что ты настолько плохой любовник, что красавицы воспринимают приглашение на ложе от тебя в качестве угрозы! – а вот этот голос был мне очень хорошо знаком.

– Файрид! – рявкнул оман.

– Брат? – удивилась я одновременно с рыком омана, потом перевела взгляд на вставшую встречать Дирафа лари Лайну.

Их сходства сейчас было просто невозможно не заметить.

– Ираидала, прости! Но я не мог тебе сразу сказать, что я брат Берса. Я хотел узнать правду, поэтому и назвал имя, под которым поступил в корпус бессмертных и добился звания мастера. – Виновато улыбался Дираф, то есть Файрид. – И твои украшения я, конечно, верну, я уже послал за ними.

– Какие украшения? – удивился уже император.

– Отец, чтобы восстановить верфи и хотя бы добиться того, чтобы люди в Геликарнаке перестали голодать, лари Ираидала по приезду туда, отправила меня продать её украшения, которые она получила за время жизни в гареме Берса. – Объяснял Файрид отцу, а я чувствовала себя последней дурой, которую любой может обмануть. – Я ничего тебе не рассказывал, но поверь, весёлого было мало. Я неоднократно предлагал лари покинуть Карнак и приехать сюда, но она упрямо отказывалась. В результате Геликарнак за год действительно стал богатейшей провинцией, но когда мы туда приехали, там и близко этого не было. И кстати, Берс, среди тех украшений, нет вообще ничего ценного. Прости Ираидала, но просто служанок одаривают более ценными вещами. Но про твое отношение к лари, вопрос другой. А вот почему лари в глаза не видела подарка нашего отца за рождение наследников, и даже не знала о нём, пока я не сообщил, хотелось бы узнать.