Пробуй – получится!

• Интеллектуальный капитал – мозги. Системы программного обеспечения. Доступ к людям, обладающим способностью проникать в суть вещей.

• Физический капитал – завод и оборудование, инструменты и транспорт.

• Капитал уважения – ваша репутация.

• «Инициативный» капитал – желание двигаться вперед. Способность и сила воли, чтобы сказать «да».

Подумайте о том, как репутация, связи и доступ к капиталу совращают нас. Большинство сценаристов предпочло бы, чтобы их фильм продюсировала крупная киностудия, а не независимый директор. В корпорации General Motors пачка резюме от автомобильных дизайнеров гораздо толще, чем в Aptera[2]. Рынок реагирует на власть, которая приходит с капиталом.

Мой любимый вид капитала, конечно, последний в этом списке. Оказывается, это самый важный капитал в нашей новой экономике.

Двойное удвоение

В небольшой деревне вроде той, в которой раньше жили наши предки, инновация позволяет долгое время выигрывать в конкурентной борьбе. Рынок насыщен слабо, остальные организации парализованы страхом, и вы можете благополучно использовать свое преимущество месяцами или даже годами. Бизнесу достаточно удвоить скорость своего развития, или удвоить долю рынка, или удвоить инновации, чтобы процветать целое поколение.

В «мире Google» количество прямых и потенциальных конкурентов не поддается подсчету – по сути, оно бесконечно. В мире, где новости распространяются мгновенно и последними достижениями современной науки могут пользоваться все, период полураспада идеи или инновации короток и становится еще меньше.

Удвоения недостаточно. Внедрить инновацию и затем пожинать ее плоды – это не может быть долговременной стратегией. Единственный способ, пригодный для обороны от конкурентов, – удвоить, а затем удвоить еще раз. Создавать инновации на пути к новым инновациям, начинать еще раз на пути к новым начинаниям.

Но нам не нужна быстрота, которую демонстрирует Люсиль Болл, запихивающая шоколадные трюфели в коробочки, или себе в рот, или в карман так быстро, как только можно, чтобы справиться с потоком конфет на линии конвейера[3]. Нет, нужна быстрота, появляющаяся от ускорения циклов, требуются повышенное внимание к переменам, одержимость изменением статус-кво, для того чтобы всего лишь увидеть, что произойдет.

Мы оказываемся без цели, если недостаточно заботимся о том, что делаем, или пытаемся скрыть и ограничить наш вклад. Я агитирую за полную противоположность бесцельности, если это можно так сформулировать.

Правда ли, что изменения предполагают риск?

Изменения – это поток. Мы можем измерить поток тепла или скорость молекул. Все вокруг постоянно находится в движении.

Риск предполагает как выигрыш, так и проигрыш. Мы делаем на что-то ставку и можем получить (а можем и не получить) за это вознаграждение.

Когда вы опускаете кубик льда в чашку с горячим чаем, риска нет. Тепло передается от воды ко льду, происходит изменение… движение.

Для некоторых риск – это плохо, поскольку он подразумевает возможность поражения. Оно может быть лишь временным, но это уже не имеет большого значения, если сама мысль о провале заставляет вас опустить руки. Поэтому для некоторых риск оказывается равен поражению (рискуйте, и рано или поздно вы потерпите неудачу). Мы избегаем риска, поскольку нас учили избегать поражения. Я определяю тревожность как преждевременное чувство поражения… и если вы испытываете его, приступая к проекту, то тогда, конечно, вы будете ассоциировать риск с поражением.

Кроме того, со временем люди стали путать риск с изменениями. Мы пришли к заключению, что если вещи меняются и присутствует движение, то, разумеется, возникает и риск.

Те, кто его опасается, начали бояться движения любого рода. Люди ведут себя так, словно изменения в их поведении, во взглядах или в чем-либо еще, что непредсказуемо, подвергают нас риску, а он, в свою очередь, приводит к поражению. Таким образом, те, кто боится риска, пытаются уклоняться от конфликтных ситуаций, чтобы избежать любого движения.

Такие люди совершают две ошибки. Во-первых, предполагают, что риск – это плохо, а во-вторых, путают риск и изменения и приходят к выводу, что движение – тоже плохо.

Для меня неудивительно, что многих из этих людей «заклинило». Заклинило на их статус-кво, на защите собственного положения на рынке, на том уровне образования, который у них есть, и на нежелании получить лучшее. Их заклинило потому, что они боятся посмотреть что-то новое по телевизору, боятся прочитать что-то новое на своем Kindle[4], боятся задать «трудный» вопрос.

Все это не имело бы никакого значения, если бы не одно «но»: сейчас весь мир находится в процессе изменения. Если ваш проект не продвигается вперед, то по отношению ко всему остальному миру он на самом деле двигается назад. Подобно камню в речном потоке, вы можете стоять на месте, но, учитывая движение вокруг вас, столкновения неизбежны.