Пробуждение грифона

– Впрочем, тёмные эльбы поют в сто раз лучше лесных, – сказал Эллиот.

– Понятно, – ответил Седрик. – Поэтому ты тогда и сказал, что нам надо радоваться, что рок-группа в «Локте Дьявола» состоит не из лесных эльбов. – Он засмеялся, но сразу замолк, заметив испуг на лице Эллиота. Он обернулся и увидел Ао Таэраса, стоящего в метре от них с подушками и одеялами.

– Я не уверен, что вы понимаете серьёзность ситуации, – мрачно сказал он. – Седрик, если тобой заинтересовался Орден, тут нет ничего хорошего. Это подтверждает наше предположение, что в городке действует их шпион. Но это также означает, что им известно о напряжённости между белыми и терновыми ведьмами. – Он бросил одеяла на уютное ложе из мощных веток. – Уже много веков у Края Омел существует договорённость с церковным Орденом. Мы живём в горах далеко от всех и никому не мешаем. Нас как бы нет. В этом нам помогает Грифон. Мы не колдуем при людях и для них. Мы ни во что не вмешиваемся и соблюдаем перемирие, и за это Орден нас не трогает. Если же дело дойдёт до войны между ведьмами, ситуация изменится. Будут жертвы. В том числе и среди обычных существ. Тогда начнётся война не только в нашем сообществе, но и с Орденом.

Трое друзей смущённо молчали.

Ао Таэрас повернулся к Седрику, и в его глазах сверкнула горечь.

– Ну? Ты уже научился чему-нибудь новому? Зачем ты бездарно убивал время в «Локте Дьявола»? Тебе что, делать больше нечего? – резко спросил он.

Седрик сжал губы и покачал головой. Ао Таэрас вздохнул.

– Седрик, тебе нужно учиться управлять своими силами, – сказал он. – У тебя остаётся не так много времени. – Он протянул ребятам три корня. – Это утолит ваш голод. Теперь идите спать. Вообще-то я хотел спеть вам сонную песню, но не буду.

Друзья улеглись втроём на широком ложе, и им было тепло и уютно под толстыми одеялами. Брат с сестрой сразу уснули. Как потом уверял всех Эллиот, это потому, что Ао Таэрас не пел им сонную песню.

Зато Седрик лежал без сна и задумчиво жевал на удивление сладкий корень. У него не выходили из головы слова эльба. Ао Таэрас прав. Чему новоиспечённый друид успел научиться? Седрик чувствовал себя слабым и никчёмным. Оглядевшись, он заметил в углу маленькую винтовую лестницу. Стараясь не разбудить друзей, он выбрался из-под одеяла и тихонько поднялся наверх. За ним, танцуя и разбрасывая искры, следовали двое любопытных эльфов.

Лестница привела его в круглую комнату с большими окнами, выходящими на все стороны. В центре был ствол дерева, на крепких ветвях которого висела эта часть дома. Седрик подошёл к дереву. Кора была сморщенная и напоминала старую кожу. Он прижался к нему головой. От дерева пахло лесом и дождём.

Седрик закрыл глаза и вдохнул запах дикой природы. Запах родины. Седрик знал этот запах, часто сталкивался с ним. Он чувствовал силу, и она зажгла где-то внутри него золотис…

– Ты обнимаешься с деревом?!

Он резко оглянулся. Эмили и Эллиот, заглядывая в люк, весело наблюдали за ним.

Седрик с досадой стряхнул со лба кору.

– Так что, правда? Ты обнимал дерево? – Эллиот засмеялся.

– Конечно, нет, глупый.

Эмили внимательно смотрела на него, потом её лицо посветлело.

– Оставь его в покое, Эллиот. Это хорошо! Даже очень хорошо! – Она с восторгом кивнула Седрику и вылезла из люка. – Ты пытался разговаривать с деревом, да?

Седрик буркнул что-то вроде «должен-упражняться-и-отстаньте-от-меня» и хотел уже спуститься вниз, но Эмили удержала его:

– Подожди. Хочешь поговорить с животным? Скажем, с кошкой?

Седрик повернулся и удивлённо вытаращил глаза.

– Я превращусь, и мы посмотрим, что будет. – Она закрыла глаза, закружилась всё быстрее и быстрее, и – хлоп! – перед Седриком появилась рыжая тигровая кошечка. Она мяукнула.

– Давай, Седрик! Обещаю, что не буду смеяться, если у тебя что-нибудь не получится. – Эллиот пытался сделать серьёзное лицо, но у него плохо получалось.

Взволнованный, Седрик присел на корточки и почесал кошке шею. Эмили замурлыкала, и он подумал, стоит ли ему вообще пытаться установить контакт с Эмили, как вдруг услышал в голове очень знакомый голос: «Давай, Седрик. Я хочу знать, что ты чувствуешь».

Он удивленно повернулся к Эллиоту, но у того было вежливое и слегка насмешливое лицо; ясно, что он ничего не слышал. Седрик снова повернулся к кошке и мысленно спросил: «Это ты, Эмили?»

Никакого ответа. Конечно, ведь от удивления он перестал гладить кошку. Он снова положил ладонь на мягкую шёрстку, и кошка отозвалась громким мурлыканьем. Тогда он сделал новую попытку. И на этот раз ответ последовал немедленно: «Седрик, я тебя слышу!»

Он ликовал.

– Я могу разговаривать с ней! Я могу слышать мысли Эмили!

Эллиот авторитетно кивнул:

– И что она говорит? Хочет ловить мышей?

«Передай ему, что он идиот», – прошипела Эмили в его голове.

– С ума сойти! – Седрик засмеялся.

Он ощущал во всём теле тепло и лёгкое покалывание, так же как при контакте с деревом во время испытания. Сейчас ему казалось, будто его соединила с кошкой тонкая нить чистейшей энергии. И снова появилось то сияние. Слабое и золотистое.