Пробуждение каменного бога

— А нет ли там, на севере, вулканов и гейзеров, дающих сильный и неприятный запах?

— Есть, — ответил Глик.

Глик знал куда больше, чем хотел показать, но на этот раз Улисс не желал вдаваться в подробности. Информация — вот все, что он хотел.

— Далеко на севере?

— Десять дневных переходов.

Около двухсот миль, заключил Улисс.

— Отведешь нас туда.

Глик открыл рот, будто хотел что-то возразить, но передумал.

Улисс созвал жрецов и вождей вуфеа и вагарондит и сказал им, что полагается им делать в его отсутствие.

Приглашенных просветили насчет сбора и сохранения отбросов, а также производства древесного угля. Зачем? Он сказал, что сообщит позже.

К тому же он запросил как можно больший военный отряд и как можно больше молодых воинов для похода на север. Всю дорогу им следовало выслеживать Древнюю Тварь, хотя они должны были не столько сопровождать его на верную смерть, сколько участвовать в уничтожении Древней Твари.

Вожди, казалось, не очень обрадовались его требованию, но они вышли и дали добро. Неделей позже большая группа в сотню взрослых воинов, две сотни молодых, нескольких жрецов, Авины и Улисса выступила на север. Глик был с ними, но был не всегда. Он летел впереди и разведывал территорию, не раз срывая, пачкая игру им самим и трижды — разведчикам неприятеля. Те были народом, напоминавшим чем-то разновидность вагарондит. У них был черный мех с каштановыми полосками вокруг глаз и щек и, по всей видимости, они считались им близкими родственниками.

Алканквибы собрали большое войско и постарались поймать отряд Улисса в засаду. Глик сообщил о ее месте и тогда охотники стали добычей. Внезапность плюс стрелы, с которыми алканквибы были совершенно не знакомы, плюс появление гигантского Улисс, плюс рассказ, который алканквибы уже слышали о его богатырской силе и величии, превратили битву в обыкновенную резню. Улисс не возглавил ни одной атаки, да вожди этого и не ждали. Ну, а он был только счастлив. Разве может бог оказаться раненым? Конечно, спрашивать он никого не стал. Может их богам и суждено сносить раны. Во всяком случае, даже греки и другие народы считали, что их боги бессмертны, но не уязвимы.

Как и полагалось он стоял поодаль и использовал свой гигантский лук с величайшей эффективностью. Он возблагодарил своего Господа, что тот преподал ему стрельбу из лука в колледже и сделал ее его хобби в последующие дни… Он был хорошим стрелком и его лук был во много раз мощнее, чем у вуфеа. Хотя они были жилисты и сильны, несмотря на свой маленький рост, он казался для них слишком высоким. Его руки натягивали лук — «могучий лук Одиссея», друга Улисса, как решил он — и стрелы уносились вперед, чтобы убить двенадцать алканквибов и ранить еще пятерых.

После шести минут баталии враг был опрокинут и бежал, а многих из них поразили в спину копья и томагавки. Выжившие, однако, сражались до конца. Достигнув своей деревни, где ждали объятые ужасом самки, детеныши и старые воины, все самцы, способные держать оружие, включая шестидесятилетних, встали перед воротами, закрыв их грудью. С гиканьем кровные братья, вуфеа и вагарондит, обрушились на защитников. Они действовали слишком неорганизованно и потому были отброшены назад с тяжелыми для себя потерями. Улисс воспользовался затишьем, чтобы приказать им оставить алканквибов в покое и двинуться дальше.

Жажда крови оказалась так велика, что они решили было заартачиться. Он заметил, что они должны делать то, что он скажет, или же ему придется их уничтожить. К счастью, никто не решился объявить его слова блефом, а если и решился, то не сделал этого вслух.

Улисса, взглянувшего на алканквибов, поразила идея. Ему были нужны носильщики, которых он только сможет добыть, для обратного путешествия, а здесь находилась по крайней мере сотня юношей.

Он устроил через Глика совещание с военными вождями. Диспут был бурный и напряженный, а потом вождь, поставленный перед проблемой уничтожения его племени, согласился. Двумя днями позже алканквибские юноши вышагивали рядом с боевым отрядом как носильщики и заложники. Деревня, между тем, послала сообщение другим племенам, чтобы те оставили отряд в покое. Два племени не вняли посланию и атаковали, поэтому попали в засаду и были уничтожены. А Улисс приобрел еще сто пятьдесят носильщиков и заложников. Он сжег две деревни на предмет урока, но не позволил вырезать жителей.

Улисс был чем-то смущен, но все равно радовался своим завоеваниям. Кровопролитие давило на него. Миллионы лет сантиментов канули в прошлое, наверное четыреста тысяч поколений, а может и вдвое больше. Во всяком случае, потомки, пользующиеся речью, повелители животных, ничему не научились. Или же сам урок, эта борьба и кровопролитие оказались неизбежны и не прекратятся, пока существует сама жизнь?