Пробуждение Лимнида

Находясь на больничной койке, я увидел, что вокруг лежат люди с различными травмами, многие, как и я, были без сознания. Где и как я оказался здесь и как мне удалось выжить после встречи с големом, погружало мою голову в размышления и вызывало тяжёлые головные боли. Я хотел закрыть глаза и восстанавливаться. Но даже с закрытыми глазами, слуху не было покоя: в палате многие находились в бреду, и симфония болевого оркестра будила меня при каждом малейшем засыпании. Сна и концентрации мыслей не было.

Воспоминания давались сложно, мысли то и дело погружали меня в своеобразный ад пережитого ужаса. Стоны моих новых соседей лишь усиливали это чувство. Обстановка в этом месте явно не способствовала восстановлению сил, и мне хотелось как можно быстрее покинуть это заведение.

Лежа с закрытыми глазами, я вспоминал тот день, остро ощущая близость смерти. В палате раздавались стоны людей, которые, как и я, терпели боль. Некоторые находились в полном бреду. В палату вошла женщина, которая не выглядела как обычная медсестра. На ней был белоснежный халат, а в руке не было шприца. Она несла поднос, на котором лежали разные склянки и бесформенные предметы с жидкостями.

Она подходила к разным больным, раздавала лекарства из склянок и предметы, которые просила прикладывать к телу. Палата оживилась, пациенты просили воды и радовались её появлению. Она внимательно следила за каждым больным, стараясь уменьшить их страдания. Наконец, она подошла ко мне.

— Добрый день, как самочувствие? — спросила она.

— Плоховато, головные боли и кости ломит, дышать нелегко, — ответил я.

— Ну что ж, после того, что с вами произошло, можно сказать, что вам повезло остаться в живых. У вас несколько сломанных ребер, повреждены обе ноги и одна рука, множество ссадин и ушибов.

— Извините, но я не помню всего. Что произошло и как я здесь очутился?

Она посмотрела на меня с пониманием и ответила:

— Вы можете поблагодарить своих друзей, которые вовремя доставили вас в больницу. Вам сделали несколько операций, всё не так просто, как вам кажется.

— Понимаю по своему состоянию, — ответил я с улыбкой.

Улыбка появилась на лице медсестры, и она протянула мне флакончик с какой-то жидкостью.

— Выпейте это полностью, — легко попросила она.

Внутри флакончика находилась жидкость, напоминающая ту, о которой рассказывал Борис. Мне хотелось выпить её залпом, хотя от неё исходил неприятный запах. Но медсестра повернулась в тот момент, когда я собирался это сделать, и сказала:

— Не пейте залпом, иначе зелье выйдет обратно. Пейте его медленно.

— Хорошо, — ответил я, хотя про себя подумал: как можно это пить медленно, если оно вызывает тошноту и скверные ощущения?

Пришлось согласиться с условиями медсестры, и мне довелось почувствовать этот скверный напиток на вкус. Медленно попивая, я заметил, что стоны моих соседей по палате становились приглушёнными, и меня накатывало волной блаженства и спокойствия. Боль в теле медленно утихала. Всё, что я чувствовал в данный момент, было лёгкостью и спокойствием, и мои глаза сами закрывались, призывая ко сну. Я был не против вздремнуть ещё пару часов.

Однако удовлетворить себя долгим сном не получилось. Кто-то усердно и легко пытался привести меня в чувства. Звуки речи и голоса стали проявляться в моей голове. Открыв глаза, я увидел несколько человек. Одни были мне знакомы, остальных я видел впервые. Пьера, Магнуса и Андрея я узнал по их скупым улыбкам. Чувства на их лицах явно выдавали желание задать мне свои вопросы.

Кроме них было ещё несколько человек. Они выглядели многозадачными, и у одного из них в руке находился тот самый камень, который я нашёл в пещере. Внешне один из них выглядел серьёзным и ответственным. Он был высокий и худой, с угловатыми чертами лица. Тёмные волосы зачёсаны назад, тёмные глаза глубоко посажены под густыми бровями.

Тонкий нос и плотно сжатые губы придавали ему строгое выражение лица, которое, казалось, редко менялось. Другой человек, которого я видел так же впервые, был среднего роста, с круглым лицом и яркими глазами, светящимися добротой и улыбкой. Светлые волосы золотистого оттенка небрежно уложены, и седина уже начала проступать на висках. Простая одежда не выделялась ничем особенным. Его лицо, озарённое улыбкой, заметно отличалось от строгости первого.

— Ксенофон Ласкарис, — представился человек строгой внешности, медленно проговаривая каждое слово. — Управляющий министерством посёлка.

Холодная дрожь пробежала по моему телу.

— Меня зовут Рома, — ответил я стеклянным голосом. Лица окружающих застыли после слов Ксенофона. Все понимали, кто он такой. Стоны раненых вокруг стали тише. Местные официальные лица окружили мою больничную койку, что выглядело странно, но одновременно подчеркивало значимость моей личности в этом месте.

— Вас недавно поставили на учет, Роман, а вы умудрились вляпаться в такую историю, — проговорил Пьер.

Андрей поправил его:

— Внесу поправку, если позволите. Вляпались мы всей командой, и никто не мог предвидеть такой угрозы.