Пробуждение Оливии

Это мгновенно вызывает неприятное чувство у меня в животе. Скорее всего, все присутствующие об этом уже думали, но теперь это озвучили вслух, и надежда стала официальной. Им всем нужно, чтобы я пришла первой, и, если я этого не сделаю, они будут разочарованы. Все целиком зависит от меня, а я этого не хочу. Разумеется, Николь права; вероятно, именно поэтому ее слова меня так беспокоят.

– С пятидесятипроцентной вероятностью она просто грохнется в обморок посреди трассы, – фыркает Бетси.

Я тут же срываюсь, мое волнение как всегда сменяется яростью.

– Но если вдруг такое случится, ты ведь подхватишь эстафету, да, Бетси? – едко спрашиваю я. – Ох… Нет, постой: ты же никогда не занимала приличного места, не так ли?

– Хватит, вы, двое, – останавливает нас Уилл. – Оливия, я бы хотел поговорить с тобой минутку. Сейчас же.

Будь Бетси умнее, она бы стерла эту самодовольную улыбку со своего лица, прежде чем я сделаю это за нее.

Пока остальные девчонки расходятся, у меня от злости сжимаются кулаки, и, чтобы не взорваться, я впиваюсь ногтями себе в ладони. Когда команда наконец оказывается вне пределов слышимости, я набрасываюсь на Уилла:

– Ты всегда винишь меня. Но сейчас она начала это, ты же слышал!

Уилл спокойно встречает мой взгляд, ничуть не смутившись такой вспышкой гнева:

– Да, слышал.

– Так почему ты проводишь беседу именно со мной?

– Потому что именно ты вылетишь из команды в случае очередного инцидента, помнишь? Если ты собираешься вести свою команду к победе, тебе придется прикладывать больше усилий. И, может быть, для начала осознать, что Бетси тебе завидует, и не обращать на это внимания.

Я обхватываю голову руками, чувствуя новую волну разочарования:

– Я не хочу вести никакую команду! Я вообще хочу, чтобы все перестали от меня зависеть.

– Я знаю, что ты этого хочешь, – вздыхает Уилл, – но лишь потому, что ты не уверена, стоит ли им на тебя полагаться. А я уверен, Оливия. Я уверен, что стоит. Если я чего-нибудь и добьюсь в этом сезоне – так это заставлю тебя саму в это поверить.

Мои плечи опускаются. Сложно продолжать на него злиться, когда он говорит мне такое.

– Ты мог бы, по крайней мере, время от времени предлагать ей заткнуться.

Уилл одаривает меня легкой улыбкой.

– Иди в душ. И постарайся по дороге никого не избить.

В следующую пятницу он снова встречает меня на машине, чтобы отвезти к своей маме.

– Я точно вас не обременяю? – спрашиваю я, когда Уилл забирает у меня сумку с вещами.

Он придерживает для меня дверцу машины – как будто на мгновение забыл, что я для него всего лишь бремя, и вместо этого воспринимает меня как девушку.

– С чего ты взяла, что можешь нас обременять?

Я отвечаю не сразу:

– Вы столько делаете для меня… Твоя мама вряд ли в восторге от того, что я снова приеду так скоро.

– Садись в машину, – говорит Уилл. – Моей маме ты нравишься. И она очень рада, что ты к ней приедешь.

Я удивленно поднимаю на него взгляд. Сейчас Уилл не врет, я уверена, но в это все равно трудно поверить. Он пожимает плечами:

– Для меня это такая же загадка, как и для тебя.

Когда мы подъезжаем к Дороти, у дома обнаруживается побитая Honda Civic, которую я не узнаю. Я вопросительно смотрю на Уилла.

– Брендан, – произносит он сквозь зубы. – Мой брат.

Из того немногого, что мне известно, сложилось впечатление, что Брендан более непредсказуем, чем Уилл, но с другой стороны – где еще найти кого-то, настолько же предсказуемого? Я видела детские фотографии Брендана: он был милым мальчишкой с озорной улыбкой. У меня такое чувство, что его озорство никуда не делось и что Дороти это нравится, тогда как Уилла изрядно раздражает.

Прямо как и я сама. Так что, вполне возможно, мы с Бренданом поладим.

Мне не приходится долго ждать знакомства с ним. Предмет нашего обсуждения выбегает из дома и набрасывается на своего ничего не подозревающего брата, опрокидывая того на землю. Брендан – более вытянутая версия Уилла. У него такие же льдисто-голубые глаза, такой же легкий загар, такой же широкий рот, но в нем есть что-то мальчишеское, что уже исчезло у Уилла. Брендан вскакивает с радостным воплем и начинает бегать кругами, крича: «По-бе-да! По-бе-да!»

– Брендан, – вздыхает Уилл, поднимаясь на ноги, – перестань валять дурака и поздоровайся с Оливией.

Моргнув, Брендан, судя по всему, впервые обращает на меня внимание.

– Ох, ни фига себе. В смысле, привет! – говорит он, посмеиваясь над самим собой. – Извини, не ожидал тебя увидеть. То есть я знал, что Уилл приведет домой студентку. Я просто не знал, что это будет… Вау… Прости, я сейчас замолчу.

– Прекрасная идея, кретин. – Уилл берет мою сумку и с силой бьет ею Брендана, заставив того пошатнуться.

– Эй! Не смей использовать мою сумку как оружие! – восклицаю я. – Что, если бы в ней была куча бесценных стеклянных предметов?

– Точно, – ухмыляется Уилл, – ты очень похожа на девушку, которая коллекционирует бесценные стеклянные предметы.

– А вот я легко могу представить, что ты коллекционируешь бесценные стеклянные предметы, Оливия, – говорит Брендан с улыбкой.