Пробуждение Оливии

– Оливия сказала, что собирается к Эрин… Где живут родители Эрин? – спрашивает мама.

Даже от простого упоминания Оливии у меня скручивает живот. Она – последнее, что я хочу обсуждать.

– А что? Планируешь спасательную операцию? – В моем голосе сквозят ехидные нотки.

– Нет, – резко отвечает мама. – Мне просто любопытно.

Я пытаюсь вспомнить, куда Эрин обычно звонит домой. Большинство наших девушек родом из Колорадо, но мне почему-то кажется, что Эрин не из их числа. Когда ее родители приезжали посмотреть на забег, они добирались самолетом… И у них была пересадка в Чикаго.

Нью-Джерси.

Вот, блин.

Оливия никак не смогла бы позволить себе билет на самолет, а на машине туда ехать слишком долго.

Похоже, спасательная операция все же понадобится.

Глава 47

Оливия

Я проиграла.

Уже прошло больше двух суток после забега, и за все это время я не произносила почти ничего, кроме этой фразы. Я подвела их всех, но особенно – Уилла. Если бы он вывел нас на региональные всего на втором году своей работы тренером – это было бы действительно впечатляюще, однако я лишила его такой возможности. Николь, которая выпускается в этом году, я тоже лишила возможности попасть на региональные. И что хуже всего: я позволила этому случиться. Этому не было оправдания. Я была свежей и отдохнувшей и если бы хоть немного думала о том, что я делаю, то непременно сообразила бы, что стартовала слишком быстро. Но я нервничала и злилась, была переполнена горечью и чересчур торопилась оставить все эти чувства позади.

Только я виновата в том, что случилось.

Многие девчонки звонили или писали мне эсэмэс, чтобы убедиться, что со мной все в порядке, от чего я чувствую себя только хуже. Не знаю, как они могут быть добры ко мне, когда я только что всех так подставила.

Кого я только не подвела: я расстроила девчонок, расстроила Уилла и – хуже всего – я расстроила Дороти, отказавшись приехать к ней. Вся моя жизнь – одна большая череда неудач и разочарования тех, кто меня окружает, и, похоже, нарушить эту закономерность в ближайшее время мне не светит.

Двоюродная бабушка однажды сказала мне, что я ядовита. Прошло почти шесть лет, но я по-прежнему не могу с ней не согласиться.

Во вторник вечером кто-то стучится ко мне в дверь. Я так привыкла к своей изоляции, что от этого звука у меня едва не выпрыгивает сердце. Но мне нет нужды открывать, чтобы понять, кто там…

– Ты соврала, – заявляет Уилл, врываясь в квартиру без приглашения, стоит мне отворить дверь. – Ты, черт возьми, соврала! Ты ведь не собираешься ехать домой к Эрин.

На одну миллисекунду в моей груди появляется какое-то тревожное чувство, однако я решительно велю ему заткнуться. Я не нужна Уиллу, я не нужна его семье – и нам всем пора прекратить этот фарс.

– Ладно, я соврала, ты меня раскусил. И что с того?

– Так зачем ты это сделала? – Он начинает сердито расхаживать по комнате, закипая все сильнее. – Ты соврала моей матери прямо в лицо.

Я скрещиваю руки на груди.

– Мне не нужна благотворительность, Уилл. Твоя семья не обязана приглашать меня на каждые выходные. Считайте, что вы от меня свободны.

– О чем ты вообще говоришь? – требует он. – Мы хотели, чтобы ты к нам приехала.

Какая-то часть меня хочет ему верить – и это выглядит невероятно жалко после того, что он сказал мне тем вечером в субботу.

– Что за чушь! Ты совершенно ясно дал понять, что хочешь держаться от меня подальше. И я полагаю, мой провал в воскресенье только укрепил тебя в этом решении. Так что да, я соврала: можешь меня засудить.

Он открывает рот, а затем вновь закрывает. Мгновение Уилл просто стоит и смотрит на меня.

– Боже, иногда мне так хочется тебя встряхнуть. – Он поднимает с пола мой рюкзак и всовывает мне в руки. – Собирайся.

– Нет. Благотворительный проект для Оливии Финнеган, который ты намерен открыть, должен закончиться.

Он воздевает руки к небу в жесте отчаяния и беспомощности, а затем с силой хлопает ими по столу.

– Разуй глаза, Оливия! По какой-то необъяснимой причине моя мама тебя обожает. Прямо сейчас ее одолевает печаль из-за того, что ты не приехала, а ты, оказывается, просто врешь ей, чтобы этого избежать!

В мою душу закрадывается сомнение, и на секунду гнев слегка утихает, однако я от него отмахиваюсь. Лучше бы я вообще не связывалась с его семьей…

– Ты должен был понимать, что на меня не стоит рассчитывать.

– Так в этом все дело? В том, что ты проиграла?

– Нет. – Я тяжело сглатываю: такое чувство, будто мое горло сжимается. – Но я не часть вашей семьи, а сезон соревнований по кроссу фактически окончен, так что, видимо, и наша совместная работа подошла к концу.

Стоит мне это озвучить, как меня охватывает горе, и я чувствую, что не могу сопротивляться его течению. Я больше не увижу ни Дороти, ни ферму, ни лошадей… Все закончилось.

Уилл подходит ко мне ближе.