Пробуждение Посейдона

Вскоре прибыли посланцы. Их манеры были спокойными, сдержанными, почтительными. Даже когда они двигались по кораблю, она никогда не видела больше двух из них одновременно. Они изо всех сил старались быть ненавязчивыми, не желая шокировать своих припоздавших гостей. Их лица и оттенки кожи свидетельствовали о разнообразии национальностей, и среди них были некоторые, у кого были гладкие, безволосые черты, которые ассоциировались у нее с морским народом, но в этом было трудно быть уверенным. Их одежда была темной, скромного покроя, с широкими белыми воротничками и пышными белыми манжетами. Некоторые из них носили маленькие тюбетейки или береты поверх коротких, аккуратно подстриженных причесок. Если они и привезли с собой технологию, Гома ничего из этого не узнала. Возможно, они были настолько пропитаны этим, что в переноске технологий не было необходимости.

Она слышала, как они разговаривают, легко переходя с одного языка на другой. Они были оснащены суахили, зулу, китайским, пенджаби и десятком других языков. Их дикция была чрезмерно точной, их речь изобиловала формализмами, включая какую-нибудь странную фразу, которая была старомодной даже тогда, когда Гома была ребенком, но она не могла винить их за это. И все же она уловила, как они перешептываются между собой фразами, которые были просто за гранью понимания - не совсем иностранный язык для нее - интонации и ритмы были раздражающе знакомыми - но диалект, настолько далекий от ее опыта, что с таким же успехом мог им быть.

Были проведены медицинские анализы. Один за другим всю команду доставили в клинику, работающую в условиях невесомости. Команда Моны Андисы стояла в стороне, пока посланцы Крусибла проводили тонкие исследования. Это был единственный раз, когда Гома увидела в их руках какой-либо инструмент. У них были черные стилусы с маленькой лампочкой на конце, которыми они медленно водили по телам своих испытуемых. Они поговорили с медиками Андисы, о чем-то мило пошептались между собой. Они казались беззаботными, соблюдая формальности. В конце концов просочился слух, что не было никаких препятствий для того, чтобы кто-либо из экипажа, пассажиров или послов спустился в Крусибл. Они могли свободно сойти на золотой станции, откуда их доставляли шаттлы до самого дома.

Гома и Ру взяли с собой только минимум вещей - остальное можно было перевезти позже. Они прошли по сводам и атриумам золотой станции, глазея на помещения размером с собор, которые казались в основном пустынными, как будто станцию освободили от людей в ожидании прибытия "Травертина" или даже построили специально для них. Возможно, так оно и было. В конце концов, у них были десятилетия, чтобы подготовиться к этому, десятилетия, чтобы отрепетировать каждую деталь приема.

Шаттлами оказались полупрозрачные манты, которых Гома видела ранее. Каждый был достаточно велик, чтобы вместить одного или двух танторов и дюжину или более пассажиров-людей. Элдасич и Атрия спустились на одном шаттле, Мимоза и Кейд - на другом, а Гектор остался с Гомой и Ру. Кану тоже был тут, вместе с задрапированным гробом Ниссы. Посланники суетились внутри шаттла, внося коррективы в приспособления, придавая форму его внутренностям отработанными, как у волшебников, жестами. Наконец они были удовлетворены, гроб надежно закреплен, пассажирам удобно, и можно было начинать последний этап путешествия домой. На борту шаттла оставались два посланника, но, насколько могла судить Гома, никто из них не контролировал ситуацию напрямую. Транспортное средство, казалось, знало, для чего оно предназначено.

Они отделились от станции над темной стороной Крусибла, затем стрелой спустились с орбиты, вошли в верхние слои атмосферы и постепенно догнали рассвет. Даже когда возвращающаяся плазма мерцала и клубилась вокруг шаттла, ее яркость отбрасывала блики на их лица, полет оставался таким же плавным, как если бы они ехали по рельсам.

- Гандхари хорошо говорила, - сказал Кану, держа одну руку на гробе, закрепленном рядом с его сиденьем. - Лучшего капитана вы и желать не могли. Но этот мир недолго будет интересовать ее. Она захочет двигаться дальше. Я вижу это по ее глазам.

- Я больше не уверена, что это наш мир, - сказала Гома.

Взгляд Кану был добрым. - Вы снова впишетесь.

- Надеюсь, это ненадолго. У меня есть обязательства, которые я должна выполнить. Так или иначе, это будет означать путешествие на Землю. Я так понимаю, у них есть еще звездолеты. Рано или поздно туда отправится корабль.

- Вы можете позволить себе проезд?