Пробуждение Посейдона

Через день они достигли Юпитера. Нисса добавила дополнительную мощность в электромагнитные дефлекторы "Наступления ночи", защитив их от наихудшего воздействия магнитосферы Юпитера. Они по-прежнему двигались быстро, превышая нужную скорость примерно на пятьсот километров в секунду, но Нисса снизила ее с помощью аэротормоза, проведя свой корабль сквозь верхние слои атмосферы Юпитера под косым углом. Дорога была настолько ухабистой, как она и предсказывала, но - по ее заверениям Кану - толчки и нагрев были в пределах допустимого, и маневр сократил время полета на много часов. На самом деле он счел этот опыт скорее бодрящим, чем неприятным. К тому времени, когда они снова вышли в открытый космос, их скорость снизилась до приемлемых ста километров в секунду, что более чем достаточно для полетов в пределах системы спутников Юпитера.

Нисса находилась на летной палубе, подтверждая, что их разрешение на заход на посадку в порядке. Сертификация была сложной и находилась в состоянии постоянной корректировки и пересмотра, с вероятностью того, что она может быть отменена в любой момент.

- Что-то дает тебе повод для беспокойства? - спросил Кану, вытирая лицо влажным полотенцем. - Я думал, ты предусмотрела все детали.

- Я тоже так думала, но Консолидация представлена более интенсивно, чем я ожидала. После этого дела с Евгением... как его фамилия?

- Корсаков.

- С ним, да. Я начинаю чувствовать себя сбитой с толку. Конечно, я нарушила одно-два правила, но не сделала ничего такого, чтобы заслужить подобное внимание.

- Я тоже.

- Ну, конечно, ты этого не делал. - Она бросила на него насмешливый взгляд. - Если только ты мне чего-то не сказал.

Кану задумался об этом на несколько мгновений. - Я не верю, что эти корабли правоохранительных органов имеют к нам какое-то отношение. Они здесь совсем по другой причине.

- А интерес Корсакова к тебе? Корабль Консолидации, с которого он вел передачу, тоже здесь.

- Правда?

- Да. Я проследила за его траекторией, и вот он. Тебя это не беспокоит?

- Он, должно быть, занят дипломатическими делами, межправительственной работой. Европа - это постоянная фоновая проблема для всех правительств. Вот почему эти разрешения так трудно оформить.

- Я долго и упорно боролась за это, Кану. Теперь никто у меня этого не отнимет.

С приближением к Европе их остановили два корабля службы безопасности Консолидации, зажавшие "Наступление ночи" с обеих сторон. Кану хорошо разглядел официальные транспортные средства - темные корабли в форме акул, по бортам которых светились переплетающиеся полосы эмблемы Консолидации.

- Если бы до этого дошло, - сказал он, - как ты думаешь, ты смогла бы убежать от них?

- Может быть, если спуститься на лед. Но когда я вернулась бы, у меня были бы большие неприятности.

Это была более или менее формальность. Ее разрешение было запрошено, затем запрошено повторно. Несмотря на то, что она подала все необходимые ответы, корабли Консолидации все еще настаивали на подаче сигналов для подтверждения. Кану и Нисса пережили долгие часы ожидания, пока фотоны носились по системе, передавая данные с одного зашифрованного маршрутизатора на другой. Тем временем Нисса попыталась связаться со своим связным в Европе, сообщив им о задержке, но предзнаменования были неблагоприятными.

- Там, внизу, что-то не так, - сказала она, когда ответ пришел с опозданием. - Последнее, что я слышала, у маркграфа проблемы с пограничным контролем. Я надеюсь, что ситуация не ухудшилась.

Однако так же внезапно, как и появились, корабли Консолидации остановились. Кану наблюдал, как они удаляются, со смутным чувством негодования. Никаких извинений за то, что задержали их или за то, что потратили впустую часы их времени. Даже без пожелания счастливого пути.

- Грубо.

- Планетная геополитика выглядит немного по-другому, когда ты один из маленьких людей, не так ли? - спросила Нисса.

- Я начинаю к этому привыкать.

На Европе не было атмосферы, поэтому они могли действовать жестко и быстро до последнего момента. Спутник представлял собой почти идеально гладкую сферу, грязновато-белое глазное яблоко, обезумевшее и испещренное прожилками заживающих стрессовых переломов, но без гор, долин или кратеров. Заброшенные города усеивали равнины Европы, шпили прогибались, а купола трескались, проваливаясь в лед на своих сваях и контрфорсах, как тонущие соборы. Было слишком дорого снова превращать эти холодные, безвоздушные, покрытые радиационным снегом руины в жизнеспособные места обитания. Кроме того, их экономика всегда зависела от городов и рынков, расположенных подо льдом, в теплом, как кровь, океане. Заброшенные города были всего лишь портами входа в скрытое королевство, и теперь в этом королевстве царило беззаконие.