Пробуждение (СИ)

Толку в этих рассуждениях не было, и он, поёжившись и передернув плечами, быстро зашагал к трехрогой башне. Шорох сандалий раздражающе бил по ушам, — и Йаати снял их, понес в руке. Холодный шершавый асфальт при каждом шаге словно обжигал чуткие босые ноги, но это ощущение ему нравилось, — сейчас он чувствовал себя невероятно живым… и ошалело замер, жмурясь, когда так же внезапно вспыхнул свет. Мерзкая белесая пелена исчезла, проступила бледная небесная голубизна. На улицу косо легли легкие, четкие тени. Йаати глубоко вздохнул и осмотрелся.

За его спиной, всего шагах в двухстах, стояли три «двупала» и, безглазые, смотрели на него.

6.

Как ни странно, теперь, при виде совершенно реальной опасности, Йаати не испугался, — ему просто показалось, что всё это происходит не с ним. Он спокойно достал нож, потом осмотрелся. Нет, дверей вокруг хватает, — но нельзя сказать, конечно, открыты ли они.

Прежде, чем он что-то придумал, твари сделали выбор за него, — они побежали к нему, но вовсе не так быстро, как он только что боялся.

Йаати повернулся и побежал. Босые ноги тут же пробило болью. Он зашипел и остановился. Потом, прикинув расстояние, быстро надел сандалии, — они, к его счастью, были на липучках, — а когда выпрямился, твари оказались уже совсем рядом. Они расходились в стороны, стараясь окружить его, — и Йаати быстро отступил к стене.

Выглядели твари преотвратно, — желто-зеленые, влажные на вид, с двумя парами свисающих впереди темно-фиолетовых щупалец, — побольше и поменьше, с пучками полупрозрачных усов или трубок, волочащихся по земле, и Йаати почувствовал, как страх подступает прямо к горлу удушливой волной. Заорав, он сам бросился вперед, и вогнал нож куда-то между «пальцем» и бугристой безглазой «головой».

Клинок вошел на две трети, словно в глину. Йаати рывком выдернул его, лягнул ногой вторую тварь, опрокинув её, бросился на третью. «Усы» щелкнули его по животу, что-то резко треснуло, запахло озоном, — но он ничего не почувствовал, и ударил точно в то же место. Из-под щупальцев плеснула мутно-синяя слизь, тварь опрокинулась назад и задергалась. Вторая уже поднималась, но Йаати от всей души пнул её, прижал коленом и прикончил, ударив ножом. Потом выпрямился, тяжело дыша. Сердце стучало уже где-то у горла, но страха он не чувствовал, напротив, — откуда-то из глубины поднималась несвойственная ему прежде свирепая радость. И тут он, краем глаза, заметил какое-то движение в глубине улицы.

7.

Сначала он принял этих существ за каких-то странных птиц, — они не по-человечески быстро шагали на длинных голенастых ногах. Рассмотрев их получше, он ошалело замер, — больше всего они напоминали грудные клетки, шагавшие на неестественно длинных руках. Головы не было, между плеч выступал лишь какой-то непонятный купол, вроде лысины, — а под ним извивались отвратительно розовые короткие щупальца. Ни глаз, ни ушей, ни носа, ни рта, — впрочем, их он мог просто не заметить с расстояния. Но, при всей своей нелепости, эти твари явно оказались разумными, — в темных жилетах, руки-ноги защищали гибкие серо-зеленые доспехи, снизу свисали какие-то шланги, вроде противогазных, — а поверх всего этого наброшены короткие плащи из мешковины или похожего на неё материала. Рук их он не сразу разглядел, — их, собственно, и не было, их роль играли болтавшиеся снизу короткие ноги с цепкими обезьяньими пальцами, — и в этих самых пальцах они держали какие-то массивные предметы, очень похожие на оружие.

Йаати повернулся и, не рассуждая, бросился бежать. Он уже видел этих тварей, — на окраине города, — но теперь рядом не было «танка», который уничтожил их.

За спиной глухо хлопнуло, над плечом мелькнуло бледное пламя. Йаати шарахнулся в сторону, нырнул в переулок, вылетел на параллельную улицу, снова нырнул в переулок…

Слева чернела распахнутая дверь, — он бросился в неё, тут же обо что-то споткнулся, и растянулся во весь рост. Зашипев от боли, поднялся на четвереньки, пополз наугад, тут же стукнулся обо что-то лбом. Замер, развернулся и сел, испуганно глядя в проем. Зрачки его постепенно расширились, и он увидел затхлый коридор с пятеркой дверей, — в первую из них он и уперся. Не отводя глаз от проема, он подергал ручку. Заперто!

Сжав зубы, Йаати поднялся и пошел вперед, дергая одну ручку за другой. Заперто… заперто… заперто…

Дверь в конце коридора подалась. К его радости, она вела не в какой-то чулан, а на светлую пыльную лестницу. Он торопливо проскользнул внутрь, прижал дверь спиной и замер, не зная, куда идти дальше — вверх или вниз. Снизу тянуло сырой затхлостью, идти туда не хотелось, — и именно поэтому Йаати пошел туда. Он миновал одну лестницу, повернулся, опять пошел вниз. Через десяток ступеней нога ушла в воду. Холодную. Йаати отдернул её и замер, прислушиваясь. Наверху всё было тихо. Впереди зиял дверной проем, словно затопленный жидкой, фосфоресцирующей тьмой.