Пробуждение силы. Уроки Грузии – для будущего Украины

Слова, произнесенные перед участниками митинга у муниципалитета Тбилиси в ноябре 2003 г.: «Если Шеварднадзе нужна революция, то он получит революцию!»

В сентябре 2001 года я подал в отставку с поста министра юстиции. Оставаться ширмой коррумпированной власти – это не по мне.

В Грузии разгорался политический кризис. 26 июля был убит известный журналист «Рустави 2» Гиорги Саная. Никто не верил, что это убийство не политическое. Впервые за годы независимости на улицы вышли тысячи людей с протестом против власти. Олицетворением всех бед считался министр внутренних дел Каха Таргамадзе.

Жвания выступил с инициативой: если уходит Таргамадзе, то и он покидает пост главы парламента. Когда в середине 1990-х Шеварднадзе привлек Жванию на свою сторону, тот был главой маленькой Партии зеленых и никакой угрозы не представлял. Однако Жвания смог привести в парламент очень много хороших людей и создать широкий реформаторский фронт, чего Шеварднадзе не ожидал. Поэтому он охотно принял такой вариант урегулирования ситуации.

На освободившееся кресло спикера претендовал бывший комсомольский вожак, которого поддерживал Патаркацишвили. Тот пытался подкупить депутатов. В парламент принесли три чемодана денег. Мы не могли этого допустить.

Из близких к нам людей Шеварднадзе мог принять только Бурджанадзе, которая была дочерью его ближайшего друга. Несмотря на ее связи с реформаторами она была его кровью и плотью, поэтому Шеварднадзе занял нейтральную позицию. С большим трудом, мы добились избрания Бурджанадзе. Для нас это стало большим успехом, хотя, в принципе, она не была реформатором. Все равно это было лучше, чем ставленник Патаркацившили.

После отставки с поста спикера Жвания сохранял пост главы партии Шеварднадзе и надеялся восстановить с ним отношения. Тот регулярно с ним встречался, улыбался ему и держал в подвешенном состоянии. Точно так же было с еще несколькими бывшими министрами. Им понравилось быть во власти. И они были слишком лояльны Шеварднадзе.

Я был гораздо более радикален. У нас было много споров со Жванией по этому поводу. У него был огромный офис в хорошем месте. У него были секретарши, много машин, охрана. Ему было, что терять. А у меня и у тех, кто меня окружал, ничего этого не было. В целом я все время говорил, что надо радикализироваться. Но большинство не было готовы к этому. Когда я сказал, что мы, возможно, создадим свою партию, Жвания возразил: «Ну как ты что-то создашь? У тебя деньги есть? У тебя денег нет! Ладно, мы тебе дадим на первое время 20 000 лари для партии». Это было около 10 000 долларов – достаточно много в бедной стране.

Мы назвали нашу партию «Национальное движение». Мы постоянно устраивали акции против незаконного строительства, против вырубки леса, против каких-то местных феодалов. Наша группа поддержки состояла из пятисот пенсионеров. Молодежь тогда вообще не была активна. Это свойство молодежного психотипа: молодежь подтягивается, когда происходит политическое обострение. И это нормально.

На нас смотрели косо. Все эти акции, радикальные лозунги… В Грузии тогда считалось, что это не работает. Нас называли сектой.

Мы сняли полуподвальный офис в ветхом доме. Денег хватило на несколько месяцев. В конце каждого месяца мы должны были платить 1000 лари. Потом мы все время ломали голову, где найти эти деньги. Каждый месяц мы скидывались на аренду и каждый месяц появлялся хозяин с недовольным лицом и угрожал нас выкинуть. У нашей партии не было денег вообще.

Никто не пытался нас купить, потому что мы считались радикалами, опасными, с нами нельзя было иметь дело. У Патаркацишвили были хорошие отношения с Шеварднадзе, но, как и все олигархи, он хотел иметь еще и лояльную оппозицию, поэтому он финансировал Жванию и партию «Новые правые» – крупнейшие оппозиционные группы на тот момент. Патаркацишвили считал, что монополизировал весь политический спектр. «Рустави 2» тоже нужны были деньги, а поскольку Жвания им постоянно помогал, то «Рустави 2» был на стороне Жвании. Так что серьезной медиа-поддержки у нас не было.

Когда меня спросили, какой американец будет у меня будет PR-советником, я ответил, что PR будут делать мне собственные ноги, а не советники. Мы не могли даже опросы проводить. А они постоянно опросы проводили, и по этим опросам у нас всегда был ноль. Думаю, они их просто фальсифицировали.

В 2002 году были муниципальные выборы. В правящей партии начался полный разброд, поэтому самую главную кампанию – выборы в городской совет Тбилиси – выиграли лейбористы. Это была очень популистская партия, которую финансировал Шеварднадзе. Их лидер Нателашвили по риторике и манерам был очень похож на Ляшко. Они вышли на первое место, а мы сразу за ними – на второе.

Мы победили еще в нескольких маленьких городах. К сожалению, там наши представители почти сразу перешли на сторону власти, потому что мы не могли держать фронт. Когда только начинаешь, твоя партия по определению оппозиционная, а местная власть не может быть в оппозиции, особенно в маленькой стране.