Пробуждение силы. Уроки Грузии – для будущего Украины

До того как мы назначили Саломе Зурабишвили министром иностранных дел, она была послом Франции в Грузии. Очень красивая, аристократичная женщина, внучка Нико Николадзе – выдающегося грузинского деятеля конца XIX века. Он построил первую в Грузии железную дорогу и порт Поти. Дети его после революции, естественно, оказались на Западе.

Зурабишвили родилась и выросла во Франции. С тяжелым французским акцентом, но говорила по-грузински. Она была очень успешным французским дипломатом, послом Франции в Кении, заместителем посла в Европейском Союзе. Когда я с ней познакомился, она все время молчала и улыбалась, но выглядела сногсшибательно. Я с ней поговорил и во время официального визита во Францию попросил у Жака Ширака разрешения назначить ее министром иностранных дел Грузии. Естественно, я использовал свое право президента давать гражданство. Ширак напутствовал ее так: главное, ты должна иметь хорошие отношения с Россией.

Первое время Зурабишвили была немножко странная. Потом очень странная. Она начала выгонять из министерства сотрудников, чьи фамилии ей не нравились. Человек с такой фамилией, объясняла она, расстрелял моих родственников в двадцатых годах. Какое это отношение имеет к 2004 году, было не совсем понятно. Потом она потребовала от меня, чтобы я уволил посла в Москве. Я спрашиваю почему? «Он пытался меня отравить, подсыпал что-то в кофе, когда я была с официальным визитом». Это был один из основателей нашей партии, порядочный, солидный человек. Дикая совершенно ситуация.

Она пробыла министром чуть больше года. Со временем странности Зурабишвили заметили все, парламент поднял против нее бунт и ее уволили. Потом она и на уличных акциях отличалась изрядной эксцентричностью.

Зато нам повезло с Бендукидзе. Он был недавний эмигрант, в конце 1970-х уехал в Москву в аспирантуру.

Мы привезли много других недавних эмигрантов. Часто очень молодых. Вот характерный пример. Зимой 2010 года я прилетел на Олимпиаду в Ванкувере. Пограничник в аэропорту, увидев мой паспорт, сказал, что всегда покупает грузинский хлеб. В городе нас сопровождал местный волонтер. Оказалось, он тоже покупает грузинский хлеб. А потом я встречался с диаспорой, пришло человек сто, и одна девушка провела очень эффектную презентацию, в которой рассказала, как они с отцом начали производить хлеб. За два года они продали два миллиона штук, это мегауспех, потому что хлеб – не такой уж эксклюзивный продукт.

Девушку звали Вера Кобалия. Ей было 28 лет, и меня это просто поразило. За семь минут она сделала презентацию, какую я мечтал делать для всех инвесторов. Я предложил ей пост министра экономики. Она была очень успешна. Ее запоминающаяся внешность открывала ей двери, и она привлекла много инвесторов. Свое министерство она полностью реорганизовала. Я несколько раз в нем бывал, оно выглядело как суперсовременное японское или южнокорейское министерство.

Грузинских израильтян, эмигрировавших в 1970—80-х, мы привлекли, когда восстанавливали оборонные заводы.

Единственная прослойка из диаспоры, которая была всегда против нас, – это грузинские воры в законе.

Иоланда Какабадзе работала в Эквадоре министром природных ресурсов и экологии. Она убедила президента Эквадора, который очень дружил с Уго Чавесом, не признавать Абхазию и Южную Осетию. Сейчас она директор Всемирного фонда дикой природы.

Нам очень помогали грузинские музыканты. На мою первую инаугурацию приехали грузинские звезды со всего мира. Самая известная балерина России Нино Ананиашвили бросила все и переехала в Тбилиси, чтобы воссоздать грузинскую балетную школу. Говорю «воссоздать», потому что создателем этой школы можно считать Джорджа Баланчина. До отъезда на Запад он носил фамилию Баланчивадзе. Михаил Барышников рассказывал мне, что, умирая, Джордж посылал его за сациви в грузинский ресторан на Брайтон-бич. Барышников до этого никогда не думал, что Баланчин связан с Грузией. Есть сациви Баланчину уже было нельзя, ему просто смазывали губы соусом, чтобы он почувствовал вкус родины.

Лиза Батиашвили, как многие считают, первая скрипка мира, и Хатия Буниатишвили, одна из лучших пианисток, участвовали в наших избирательных компаниях. Хатия выступила с пламенной речью на съезде «Национального движения». Она очень радикальная грузинская патриотка. А Лиза, узнав, что мы можем проиграть выборы, впервые в жизни открыто высказала свои политические симпатии. Она прервала свою концертную программу, чтобы сыграть на нашем митинге. На меня это произвело неизгладимое впечатление.

[▪]

У украинской диаспоры колоссальный потенциал. Украинцы очень интегрированы в мир, но у них четкая идентичность. Главное препятствие для сотрудничества с диаспорой – современная Украина остается слишком советской. Чем больше мы отдаляемся от Советского Союза, тем ближе к своей диаспоре. А это огромная сила.