Пробуждение скромницы

– Я думаю, это великолепная идея, Эндрю. Прием поможет объединить людей. Люди обязательно поддержат то, во что вкладывают средства. Мой проект станет их делом. Для кого-то это даже может стать делом всей жизни, к примеру, для вас, сэр Холлис. – Краем глаза он заметил, как побледнел Эндрю. Он явно мнил себя естественным преемником Дмитрия. Но принц не хотел отдавать свое детище в руки Эндрю. Тот продаст его, часть за частью, стремясь только к личному обогащению. Теперь это представлялось очевидным. – Вы сможете создать музей артефактов, привлечь других ученых, ну и туристов, конечно. – Было видно, что идея взволновала отца Эви. Этот человек ни за что не выпустит бразды правления из своих рук. И он знает ученых, которых можно будет пригласить, настоящих ученых, а не высокопоставленных бездельников, вроде лорда Бельвуара.

Сэр Холлис Милхэм встал.

– Почему бы вам и Эви не прогуляться и не обговорить возникшие идеи? А я пока провожу Эндрю.

Это было сказано вполне дружелюбно, но от Дмитрия не укрылся подтекст. Эндрю, в сущности, выпроводили, а ему дали шанс побыть наедине с Эви. Ему стало интересно, кому на самом деле было адресовано замечание сэра Холлиса о любви. Сейчас Дмитрий уже не мог утверждать с уверенностью, что отец Эви обращался к своей супруге.

Глава 17

Воздух сада приятно освежал. Но у Эви голова шла кругом. Как только ее угораздило согласиться на организацию большого приема?

– Ты заморочил мне голову! – объявила она, когда они вышли на дорогу. Огни дома уже почти не были видны. Мужчину и женщину окружала темнота и безмолвие.

– О нет, все было честно, – засмеялся Дмитрий. – Ты сама вошла в расставленные сети. И кстати, мне бы очень не хотелось, чтобы организацией приема занималась мисс Нортэм.

С таким аргументом Эви не могла не согласиться. Сегодня Дмитрий всецело был на ее стороне, что было более чем заметно. Обратила она внимание и на то, как при этом себя чувствовала – желанной, достаточной, чтобы за нее побороться. Эндрю, которого она знала всю жизнь, или ничего не замечал, когда речь шла о сложностях ее взаимоотношений с Сесилией Нортэм, или ему было наплевать на ее чувства. Дмитрий, с которым она была знакома всего несколько недель, стал ее защитником. Дмитрий, ее будущий возлюбленный.

Пока за столом спорили о приеме, Эви приняла ряд важных решений. От нее не укрылось, что организация приема одновременно станет прощанием с Дмитрием. Боль и удовольствие. Август уже подошел к концу. Осталось совсем мало времени. Если она хочет действовать, то откладывать нельзя. Инициатива будет принадлежать ей. Она укажет Дмитрию, каковы будут границы их связи.

Она остро чувствовала его присутствие рядом. Ее не переставали удивлять их отношения. В самый первый вечер она испытала близкое к благоговейному трепету восхищение этим потрясающим мужчиной. Но ведь не только из-за этого он заинтересовался ею. Отдавая должное его внешности, можно не заметить его истинной привлекательности. Только с этим мужчиной Эви чувствовала себя легко и свободно. С ним она могла шутить, смеяться, делиться самым сокровенным. Они поведали друг другу о самых трудных моментах своего прошлого. Дмитрий рассказал ей о сестре и причинах, побуждающих его вернуться домой, о том, насколько тяжело для него это решение, лишающее его личной свободы. А Эви рассказала о пережитых ею унижениях.

Над ними было огромное небо, усыпанное мерцающими звездами, вокруг – тишина полей.

– Звезды напоминают мне, как я ничтожен и какое короткое время мне отведено на земле, – сказал Дмитрий. – Хороший урок для принца, который хочет остаться человеком.

– Но и трудный урок. – Эви повернулась к Дмитрию, и их глаза встретились. – Для человека, который хочет стоять у руля. Который хочет оберегать. – С каждым днем Эви понимала его все лучше. Его сестра, его семья, она. Он был прирожденным защитником, а защита требует контроля. Они стояли совсем рядом. Дмитрий обнял ее за талию и не делал попыток убрать руки. – Вселенная – хороший урок для всех нас. Жизнь – одно мимолетное мгновение. – Эви говорила тихо, облекая в слова свои самые сокровенные мысли. – Мы слишком много беспокоимся – что надеть, что съесть, с кем танцевать, что о нас подумают другие. Иногда контроль приводит к самообману. А надо жить естественно, а дальше – будь что будет.

Эви никогда не говорила ничего подобного вслух, опасаясь насмешек. Да и с кем она могла поговорить об этом, когда рядом не было Клэр, Мэй и Беа? Но сейчас она торопилась высказать свои мысли ему, желая облегчить тяжесть его ноши, быть может, даровать мир его душе. Дмитрий был обеспокоен, хотя тщательно скрывал это. Его невероятные глаза тревожно горели. Он с чем-то боролся.

Эви заглянула ему в глаза.

– Ты знал, что моя мама никогда не уезжала из Литл-Уэстбери дальше, чем Лондон? Это ее вселенная, весь ее мир.

– Это плохо? – очень тихо проговорил Дмитрий.