Пробуждение тигра - исцеление травмы

Оказавшись дома, Макс теряет всякий интерес к земной реальности повседневной жизни. Он уходит из семьи и из мира материального, и вскоре с головой уходит в головокружительный роман со своей подругой, выжившей после катастрофы (ее играет Роузи Перес). Кардинально изменившись, он больше не боится смерти. Почитаемый героем теми, чьи жизни он спас, Макс — бесстрашный, вероятно, пережил трансформацию. Но так ли это?

В этом действительно сложном фильме представлены две стороны травмы. Жизнь Макса значительно изменилась под влиянием его героических действий перед лицом смерти. Однако он изменился одновременно в двух разных и противоречащих друг другу направлениях. С одной стороны, он, кажется, становится «трансцендентным» к обычному миру, и начинает вести «расширенное» (expanded) существование, полное восхитительной страсти. В то же время он становится «сжатым» (constricted) и больше уже не может примириться и жить своей нормальной жизнью. Его все сильнее затягивает спираль, которая постоянно сжимается и буквально закручивает его в штопор угрожающих жизни повторных проигрываний травмы. В дикой попытке исцелить свою новую возлюбленную, он чуть не убивает их обоих. В конце концов, благодаря ее любви и состраданию, Макс освобождается от своих «мессианских» иллюзий и противостоит своему ужасу и отчаянной нужде в спасении.

Каждая травма предоставляет возможность для подлинной трансформации. Травма усиливает и пробуждает расширение и сжатие духа, тела и души. То, как мы реагируем на травматическое событие, определяет, станет ли травма жестокой и карающей Медузой, которая обратит нас в камень, или она будет для нас духовным учителем, который поведет нас по множеству дорог, не отмеченных на карте. В греческом мифе кровь из мертвого тела Медузы была собрана в две бутылочки: в одной бутылочке была сила, способная убить, а в другой — была сила воскрешать. Травма может похитить нашу жизненную энергию и разрушить всю нашу жизнь, если мы позволим ей сделать это. Однако мы можем также использовать ее для мощного самообновления и трансформации. Травма, если она разрешена, является благословением высшей силы.

Рай, ад и исцеление: золотая середина

Великий путь не труден для того, у кого нет предпочтений; но стоит вам провести малейшее различие, и Рай и Ад станут бесконечно далеки друг от друга.

— Шин Шин Минг (Форрест Гамп третьего века)

В фильме «Бесстрашные» Макс колеблется между райским восторгом и адским кошмаром в постоянно сужающемся водовороте энергии. Эти колебания между крайними полярностями рая и ада порождает ритм, необходимый для трансформации травмы. В конце концов, уступая своей потребности в спасении, Макс доходит до самого порога смерти. И хотя ему повезло, и он смог трансформировать свою травму, не погибнув и не сойдя с ума, существуют менее жесткие, более надежные методы, пригодные для трансформации.

Соматическое переживание — v один из таких методов. Он позволяет нам постепенно выстроить мост над пропастью, которая разделяет «рай» и «ад», и объединить эти две полярности. С физиологической точки зрения рай — это расширение, а ад — это сжатие. При их постепенном слиянии травма мягко исцеляется.

Организмы развили в себе утонченные процессы исцеления от воздействий травмы. Эти приемы включают в себя способность объединять, интегрировать и трансформировать полярности расширения и сжатия. Если эти полярности интегрируются постепенным образом, тогда травма может быть благополучно исцелена. В случае физической травмы, работа врача состоит в том, чтобы помочь исцелению (промыть рану, защитить ее повязкой или гипсом и т. д.). Гипс не исцеляет сломанную кость; он лишь предоставляет физический механизм поддержки, который позволяет кости начать и завершить свои собственные разумные целительные процессы. Подобным же образом, при интегрировании психических полярностей расширения и сжатия, телесно ощущаемое чувствование поддерживает нас в совершении чуда трансформации.

Пусть поток течет — повторное преодоление

Все течет, то внутрь, то наружу; все имеет свои приливы и отливы; все поднимается и опускается; качание маятника явно во всем; как он качнулся направо, так он качнется и налево; ритм уравновешивает все.

— Кибалион