Пробуждение тьмы

В обычной ситуации, он бы подготовил ее к этому. Это заняло бы некоторое время, он бы целовал, дразнил каждый дюйм ее сладкого тела. Но не сейчас.

Она была влажной, но этого было недостаточно. Вытащив из нее пальцы, он вздрогнул от ощущения ее внутренних стенок, сжимающихся вокруг него. Быть с ней таким образом было почти пыткой. Финну, возможно, понадобится второй шанс с ней, но в глубине души он знал, что она никогда его не предоставит.

И он не мог винить Лиру. Когда Финн ушел от нее, он не был жестоким, но он четко дал понять, что у них не было совместного будущего, и, возможно, он был грубым. Это был единственный способ держать ее подальше от него.

Держать в безопасности. Оставить в живых.

Эти воспоминания осели в нем тяжелым грузом, но сейчас ему не было до этого никакого дела. Мысленно встряхнув себя, он вдохнул ее знакомый сладкий запах и перенесся обратно, в те далекие времена.

Когда он проложил дорожку из поцелуев вдоль подбородка, Лира издала еле слышный стон, который разрывал его разум на части, делая все его тело напряженным. Он не дал сорвать с себя одежду и вставил в нее свои пальцы.

Воспоминания о том, какой тугой она была, как прекрасно его член помещался внутри нее, сделали его почти безумным.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — пробормотал он рядом с ее ухом, вдыхая ее запах. Ее запах всегда напоминал ему о карамели и малине. Настолько, что он не мог есть их, не думая о ней.

— Заставь меня поспать. Заставь забыться, — выпалила она с безумными и отчаянными нотками в голосе.

Прокладывая путь из поцелуев к ее ключице, он даже не потрудился снять облегающую черную футболку. Он разорвал переднюю часть, пока не показалась грудь Лиры. Последние капли сознания рассеялись, при виде ее прекрасных темно-розовых сосков.

Он сосал и целовал их в прошлом так много раз, но сейчас, при взгляде на них, затвердевших от его прикосновений, что-то первобытное вдруг пробудилось внутри. Чтобы выжить в последние семнадцать лет, ему пришлось похоронить часть себя. После их расставания ему никто не был нужен. Сама мысль о том, чтобы переспать с другой женщиной, была неправильной на очень многих уровнях. Он пытался убить мечты и фантазии о ней, но они всегда выползали из его подсознания. То, что она была с ним сейчас, делало его безумно счастливым.

Где-то на подсознательном уровне, он чувствовал, что она все еще принадлежала ему. Его мозг и чисто животная сторона, вцепились в него, говоря Финну, чтобы он заявил на нее свои права. Чтобы обнажил свои клыки и проколол эту нежную кожу, давая всем понять, что она принадлежит ему.

Выключив эту часть, он взял себя в руки, и был удивлен, что до сих пор не укусил ее. Когда Финн опустил голову и всосал один затвердевший сосок в рот, она издала сдавленный звук, который направил импульсы прямиком к его члену.

Аккуратно дразня зубами ее затвердевший бутон, он зарычал от удовольствия, когда почувствовал, что ее стенки плотно сжались вокруг его пальцев.

Когда он щелкнул по ее соску, то получил такую же реакцию. Зная, что довести ее до кульминации не займет много времени, он продолжил свое нападение на обе груди. Облизывая, дразня, он не давал ей никакой передышки, используя свой язык.

Ее бедра двигались в бешеном ритме. Она бормотала что-то, что он не мог понять, ее глаза были закрыты, а руки вцепились в его шевелюру. Используя ладонь, он тер ее клитор, создавая больше трения на ее чувствительном комке нервов.

Она сделала глубокий вдох, и ее внутренние стенки начали сжиматься вокруг его пальцев. Ее кульминация была быстрой и жесткой, его животная сторона отчаянно хотела содрать свою одежду и тотчас же войти в нее. Он хотел чувствовать, как ее плоть пульсирует вокруг его твердой длины. Он хотел бы соединиться с Лирой так, как мечтал последние два десятилетия.

Как только она прекратила изливать свои соки на его пальцы, и оргазм начал отпускать ее тело, она упала на пол. Чувство триумфа грохотало в нем, когда он смотрел на Лиру. Он был причиной этого удовольствия на ее лице.

Ее глаза чуть-чуть приоткрылись, он едва мог видеть в темной комнате. Лира испустила длинный, свистящий выдох и, казалось, будто она хотела что-то сказать, но не могла найти в себе сил.

Когда она снова попыталась, он покачал головой и поднял ее. Положив ее на кровать, он притянул ее к себе и властно обнял за талию. Он прижал Лиру крепко к своей груди. Его внутренний волк успокоился, когда она не стала бороться. Он думал, что услышал ее шепот «спасибо», но не был уверен.