Пробуждение в «Эмпти Фридж». Сборник рассказов (СИ)

Свечки тусклые, но несколько зажигать не хочу — экономлю. Мне даже нравится этот полумрак: если подключить каплю воображения, я почти что в гробнице Рамзеса Четвертого. А вот и сам правитель, собственной персоной. Да и мои настенные письмена добавляют схожести. Мечты сбываются: давно хотела побывать в Египте.

Еще я открыла в себе талант художницы, насколько хватило палитры в косметичке. И кулинарные наклонности, которым Пьер Ганьер или Франко Норьега⁸ мог бы только позавидовать. Во всем есть свои плюсы.

Очень сильно хочется курить. Оставил бы хоть полпачки, а то пара бычков только раздразнила «аппетит». Из всего, что мы забываем достать с карманов, когда бросаем грязные шмотки на стирку, сигареты — второе лучшее изобретение человечества. После спичек.

Рассеянный склеротик, лучше бы забыл в штанах телефон.

01.03. Я дотянула до весны. Cool⁹.

Вы, наверное, думаете, что я заядлая людоедка и в первый же день приступила к заветной трапезе, пока тело не начало гнить? Нет. Просто предусмотрительно залила его холодной водой с солью, чтобы раньше времени не завонялось. А дальше — do or die. In the middle of the night¹⁰.

Понятия не имею, сколько прошло времени, прежде чем я пошла на это. Думаю, дней десять, не меньше. Конечно, пришлось себя пересилить. Особенно сложно было сделать первый шаг, меня просто выворачивало наизнанку (мозг-то не обманешь — когда впервые пробуешь человеческое мясо, невозможно думать о чем-либо другом). Но если речь идет о выживании, закрываешь глаза на что угодно.

Вообще, когда это только началось, я боялась даже заглянуть за шторку. А когда стало ясно, что другого выхода у меня нет — вот тогда и пришлось хорошенько напиться. Потом как-то сами собой в руках оказались ножницы, и мысль о поедании себе подобного перестала казаться такой уж непостижимой. А потом и вовсе стала идеей фикс — если можно так сказать про чудовищное чувство голода, усиленное осознанием того, что с этим чувством в любой момент можно покончить.

Но самыми худшими были ощущения после — когда, отправив в желудок кусочек человечины, ты понимаешь, что зверскому голоду приходит конец, и мозг начинает переваривать все случившееся. В этот момент снова смотришь на ситуацию человеческими глазами, и становится невыносимо мерзко от того, что минуту назад произошло. Хочется лезть на стены, ползать по полу и грызть кафель, чтобы сбежать от самого гнусного отныне существа — от себя самого.

А потом хочется еще. В десять, в сто раз сильнее. Потому что самое страшное — переступить через все людское и смириться с собственной животной природой — уже позади. И как бы жутко это ни было, как бы омерзительно это не смотрелось: ты теперь не просто отрезаешь кусочек трупа наобум, а ищешь что получше, или правильнее сказать… повкусней.

Вот так.

Думаю, в любом человеке, оказавшемся в моем положении, рано или поздно взбурлил бы инстинкт выживания. И на поводу этого инстинкта любой пошел бы на крайние меры, это уж точно. В конце концов, нет ничего противоестественного в том, чтобы от голода начать есть первое съедобное, что оказалось поблизости. Даже если это человеческий труп.

I will never forget the moment, the moment. And the story goes on¹¹

on on on onn onnn onnnn

08.03. Что скажешь, мешок костей? Где мой подарок? Ладно, не обижайся. Я же любя, Пятница. Кстати, мы теперь лучшие друзья. Я решила оставить ему глаза — чтобы он смотрел на меня и думал, как ему повезло. На самом деле мне кажется, что они не так уж и съедобны. Хотя дойдет очередь и до них. А может и нет.

Похоже, у меня окончательно едет крыша. Потому что когда тушу свечку и становится темно, он и правда что-то бормочет. А еще вроде как начинает шевелиться, хоть я и не представляю, как вообще такое возможно. Скорее всего, никак.

А может, это от постепенного высыхания связок — если предположить, что, несмотря на воду, он начал мумифицироваться. В таком случае, нечто похожее на движения вполне может происходить. Но чем тогда объяснить звуки из рта? Разве может воздух набираться в легкие, которые давно закоченели? Нет, все-таки у меня что-то с головой.

Да и если подумать, в галлюцинациях нет ничего удивительного, особенно когда вокруг абсолютный мрак: от недостатка информации мозг начинает («вырисовывать» — зачеркнуто) выдумывать всякую всячину, дополняя реальность несуществующими картинками или звуками. И как ни странно, черпает вдохновение из самых глубинных страхов — для меня не может быть ничего ужасней, чем увидеть, как полуизъеденный мною же труп оживает. Кажется, еще немного, и так и произойдет.

Интересно, когда же его предки (или друзья, или кто там у него еще) заметят, что кого-то не хватает? А может, просто никто из его окружения не знает про тайный лесной домик? Может, он любил абсолютное уединение? И предпочитал не распространяться про свое убежище интроверта, где подальше от всех можно спокойно провести выходные. Хотя на затворника такой тип мало похож — хотя бы потому, что инвестиционному банкиру без навыков коммуникации на работе не выжить.