Пробуждение в «Эмпти Фридж». Сборник рассказов (СИ)

И вот — первая контрольная дуга. Заряжаться не буду: Фин постарался на славу, увеличив емкость батареи настолько, насколько это возможно. Скорее всего, так сделали все участники, чтобы не терять ни секунды даже на подзарядку. Поэтому, электроколонки здесь уже скорее рудимент, напоминающий старым пилотам о былых временах. Я даже не уверен, исправны ли они.

Оставляю дугу в облаке пыли и лечу дальше. Фобос похож на гнилую картофелину, следящую за каждым моим поворотом руля. Как и «птеродактили», парящие в желтом небе словно стервятники — посмотреть, как я подпрыгну на холме, и быть может размажусь об острый камень справа от кратера. Тогда бы они пустились в пляс — кружить над лохмотьями железного мяса вперемешку с человеческим, и беспрерывно щелкать объективами, делая снимки для ралли-хроникс. Так уж запрограммированы.

Увы, я их разочаровал: мой полет был предельно точен. Даже на пробных заездах получалось хуже, а там не было такого психологического фактора, как стая слетевшихся камер. При соприкосновении с грунтом меня сильно тряхнуло и повело в сторону, но это было терпимо. Я бы даже сказал — потрясно.

Впереди вырастает склон кратера, над которым тоже кружат дроны. Наверное, многие пилоты неудачно приземляются, тут же влетая в воронку. И со стороны это смотрится зрелищно, особенно при повторе с разных ракурсов. Но только не для гонщика, для которого ракурс один — самый эпицентр гребаной мешанины из песка, кусков металла и битого стекла. Если только повезет остаться в живых.

Дальше шесть миль «свободного полета» — и вторая контрольная дуга. Разгоняюсь до головокружения, выкидывая из головы слова одного спортсмена, вроде сноубордиста — «думай быстрее, чем мчишь, или ползи медленнее, чем думаешь». На таких скоростях думать невозможно — все вокруг плывет, слившись в сизо-бурый поток на фоне пыльного неба. Машину трясет, как шаттл в гиперпространстве, а двигатель воет так, что кажется вот-вот взорвется. Попадись на дороге любой камушек больше ореха — и меня отшвырнет, опрокинет, закрутит вихрем и разорвет в клочья. Но иначе в этой гонке не победить, кроме как скользя по тонкой грани.

Перед глазами начинает проноситься вся жизнь, и первым вспоминается, как мы с Мэй поехали в Гленко Маунтин кататься на лыжах. Каждому из нас казалось, что мы мчали как болиды, со свистом рассекая воздух. Но стоило посмотреть записи с циферблатов, и становилось ясно, что скорость у нас была так себе. Сейчас же я с уверенностью могу сказать — это предельная, просто бешенная скорость, причем как субъективно, так и объективно. Потому что спидометр не обманешь.

Достигаю второй точки, теперь нужно сбавить. Колонка покосилась, будто кто-то в нее врезался. А еще вмятина на боксе, может даже повлекшая разгерметизацию. Да и с самой дугой не все в порядке — вроде как она слегка наклонена в ту же сторону, что и колонка. Не знаю, что с этим местом не так: дорога здесь ровная, а штуки с электромагнитным импульсом никто бы не устанавливал на виду у камер. Видимо, просто так совпало — куча аварий в одной точке, как в бермудском треугольнике. В любом случае, меня «проклятие» не настигло.

Между второй и третьей придется попетлять — камней так много, будто над этим местом раскрошился астероид размером с гору Бен-Невис. Я проложил несколько дорожек, но все они вышли как горный серпантин — большинство громадин «метле» просто не по зубам.

Напоминает полет вдоль пояса астероидов (Мэй бы точно так и сказала), но не в живую, а как в фильмах вроде Стартрека: болиды летят ливнем навстречу кораблю, и пилоту приходится выписывать зрелищные виражи. Голливудский миф, короче. У меня все точь-в-точь, только вместо виражей — пыльные дрифты.

Несколько минут в дымящемся котловане — и я на третьей дуге. Все прошло не совсем гладко: я расцарапал правый борт и сильно помял крыло. А еще — потерял секунд пять, чтобы выйти из заноса и вернуть управление. Могло быть хуже: схватка с инерцией в таких условиях штука смертельная. Но я прошел три отрезка пути, и сделал это за семьсот тридцать три секунды, что уже неплохо.

Возле кратера Огилви замечаю то, что чуть не сбило меня с курса: смертельная авария. То, что она смертельная, нет ни малейших сомнений — машина разорвана на куски, а камень, на который она налетела, целиком покрыт кроваво-пыльными брызгами. Я знал, что увижу что-то подобное, и может даже не раз. Но подготовиться морально к такой картине невозможно: едва сдерживаю рвотный позыв, когда на глаза попадаются ошметки скафандра вперемешку с человеческими внутренностями, поблескивающими от налета инея. А самое страшное — осознавать, что это мог быть и я.

«Мираж», не иначе. Машина влетела в него с такой силой, что глыба, шатнувшись, снова стала видимой. Или может генератор успел зарыться глубоко под грунт, как заводной металлический червь. Не важно. Главное — теперь картина неотличима от несчастного случая, от чего и будут отталкиваться организаторы. И никто не станет перерывать все вверх дном, чтобы опровергнуть «самоочевидное».