Пробуждение Ваирагии

— Ладно, — она тяжело вздохнула. — Ты уже все вещи собрал?

— Одежду, остатки еды, деньги, запасы воды и гриума, — стал перечислять Галфал на пальцах, потом указал на стоявшую в углу плетёную прямоугольную корзину. — Всё там. Твою алхимическую посуду и ингредиенты не трогал.

— Хорошо, их сама соберу в походный мешок, — Адари кивнула. — А корзину погрузим на дно повозки, накроем сеном. Что с малышом?

— За всё время даже не пикнул, — брат пожал плечами. — Знаешь, сестра, он необычный ребёнок. Не плачет, сморит любопытно, слушает внимательно. Мне вообще кажется, что он меня понимает.

Адари удивилась, но не стала это показывать. Потом разберутся со всеми странностями младенца.

— Собирайся, Галфал. Пора убираться из этого королевства.

* * *

Адари правила бы повозку и всю ночь — кадиры прекрасно видят в темноте, да только лошади требовался отдых. К тому же необходимо связаться со своими, разузнать, что нового творится в королевствах Ардана, да и самой поделиться вестями — о необычном малыше и об интересе когтей Даррата к нему.

Они сворачивают с тракта, удаляются от дороги на запад, петляя меж холмов. Адари вновь использует силу тьмы, чтобы скрыть следы. Повозку нещадно трясёт на бездорожье, так что кадирам приходится терпеть неудобства, стиснув зубы. Адари заводит повозку за один из холмов, останавливает лошадь, натянув поводья, а затем создаёт сферу — вуаль тьмы: тёмная иллюзия скроет от посторонних глаз, ушей и даже носов; разве что маг какой-то сможет почувствовать здесь сосредоточение незримой силы, но всё равно не сможет развеять иллюзию — это тёмным ваирагом надо быть.

Теперь можно и отдохнуть. Только сначала следует накормить лошадь.

— Ну как он? — Адари взбирается на повозку, устраивается на сене, подперев рукой голову.

— Спокоен и тих, — Галфал фыркает.

— Да уж, — усмехается девушка, пальцем касается носа младенца. — Дети чувствительны к шумам, тряске, а этот почти всю дорогу спал.

— Сестра, надо дать ему имя.

— Он один из наших, а это значит, что имя ему дали ещё при рождении, — не соглашается Адари. — Имя влияет на путь.

— Знаю, сестра…

— Напомнить не помешает, — она гладит брата по волосам.

— Но… как же нам его тогда называть?

— Когда заговорит, сам скажет своё имя, — Адари смотрит на младенца и читает в его глазах смятение. — Хм, — кадирша наклоняется к нему, — ты должен помнить своё имя. Все дети кадиров и райканов помнят свои имена, своих родителей.

Малыш смотрит на Адари с недоумением.

— Действительно не помнишь? Как так? — кадирша хмурится, потом осторожно опускает ладонь на лоб ребёнка, закрывает глаза. — Надо же…

— Что? — оживляется Галфал. — Что ты узнала?

— На него наложена ментальная печать… пятой ступени… — Адари судорожно сглатывает подкативший к горлу ком

— Пятой?! — восклицает брат, чуть не подскочив.

— Да. Она блокирует воспоминания.

— И ты не сможешь её снять, так как владеешь лишь второй, — с умным видом подытоживает Галфал.

— Никто не может её снять, — Адари качает головой. — Я не знаю никого, кто достиг бы пятой ступени.

— Даже в Райноре? — удивляется брат.

— Даже там, — сестра кивает. — Королева и её сёстры — сильнейшие воительницы Райнора, но и они только на четвёртой ступени. — Адари убирает ладонь со лба малыша, вздыхает. — Как же нам тогда тебя звать?

Кадирша внимательно смотрит в глаза младенца, потом медленно произносит нараспев, будто проводит ритуал: — Рай. Сэн. Тьма и Свет. Если б я была твоей матерью, я бы так тебя и назвала, увидев твои глаза.

Малыш смотрит на Адари, и она чувствует в его взгляде улыбку.

— Райсэн, — завороженно повторяет Галфал. — А ему подходит.

— Да, — кадирша кивает. — А теперь спать, малышня. Мне ещё предстоит поговорить с нашими.

* * *

Адари сидит на плаще, расстеленном на земле. Глаза закрыты, дыхание равномерное, глубокое. Всё внимание сосредоточено на тёмных потоках силы, пронизывающих пространство чёрными нитями. Адари осторожно касается их сознанием, прощупывая, с кем из своих можно поговорить, надеясь, что удастся связаться с кем-нибудь из старейшин. Хоть бы кто из них медитировал, ибо девушке не хочется тревожить чей-либо сон или вынуждать кого-то отвлекаться от дел… Есть!

«Адари?» — звучит женский голос в голове кадирши.

«Да, старейшая Лирана».

«Мне уже доложили, что в Эриосе зашевелились фанатики, — в её голосе проступает тревога. — У тебя с братом всё в порядке?»

«Да, старейшая. Но я вынужденно оставила наблюдение за культом Даррата. Мы с братом переезжаем в Дэрион».

На несколько мгновений воцаряется тишина. Старейшая просчитывает возможные причины, из-за которых Адари оставила пост, нарушив приказ. Сколь вескими эти причины могли быть? Такой может быть только одна — угроза жизни для неё и Галфала. Но ведь она сама сказала, что у неё с братом всё в порядке…