Пробужденная красота (ЛП)

— Нет, – объявил мой отец. – Это не только твое прощение, дочь. Ты была не единственной, кто пострадал от ее заклятия.

— Только я могу простить это, – сказала я просто. – Зачаровано было мое тело, и мою жизнь она погрузила в сон. Вы были вынуждены ждать, да, но вы были способны жить. Нет, это моя боль, и я буду тем, кто решит, что с этим делать.

Мой отец вздохнул и кивнул:

— Да будет так.

Потом он повернулся к леди Бромли.

— Вы благословлены добротой моей дочери, миледи. Если бы решение принимал я, я бы наказал вас.

— Я понимаю, – сказала леди Бромли безмятежно и подняла глаза на меня. – И твоя доброта только подтвердила мою уверенность, что я сделала правильный выбор.

— Мама? – начал Рун, но леди Бромли подняла руку в запрещающем жесте.

— Пожалуйста, позволь мне закончить, – попросила Леди Бромли. – Принцесса Серафина, я благодарна тебе за данное тобой прощение; я не достойна его. Как ты уже обнаружила, моя магия оставила на тебе метку, и она становится сильнее вместо того, чтобы угасать. Это было по задумке… моей задумке.

— Что? – я нахмурилась в смущении.

— Я наполняла тебя своей силой через связь, которую я образовала с тобой той первой ночью, – сказала леди Бромли. – Сегодня мы завершим процесс.

— Мама, нет! – закричал Рун.

— Все уже начато, сынок, – она нежно улыбнулась Руну. – Не оплакивай меня; я наконец буду с твоим отцом. Я действительно с нетерпением жду, когда обрету покой.

— Ты – вся семья, которая у меня есть, – слеза стекала вниз по щеке Руна.

— Это неправда, – леди Бромли повела рукой в мою сторону. – Теперь у тебя новая семья, и я намерена увидеть, как твоя любовь длится вечно.

— Что это значит? – спросила я.

— В качестве моего свадебного подарка, я дам тебе, Принцесса Серафина, мою магию, я дам вам обоим мою жизнь. В обмен на похищенные мною годы, я предложу тебе и моему сыну бессмертие. Твоя магия работает вместе с его, потому что это моя магия. Теперь она должна связать вас в любви и долголетии. Мой подарок вам, Принц и Принцесса Ханналея – вечная любовь.

С ее последними словами ослепляющая вспышка разорвала ее тело, выкупав меня и Руна в своем свете. Покалывающее тепло окутало меня, а потом проникло под кожу. Мое тело ожило с ощущением, что сила прошла через него и наэлектризовала его до крови и костей. Я задохнулась от притока энергии и сжала руку Руна, когда мы обуздали волны волшебства. Когда я снова стала способна видеть, леди Бромли исчезла.

— Мама! – Рун бросился вперед в пустое пространство, где она стояла.

Все, что осталось – одинокий белый лепесток розы, который был в ее волосах. Рун наклонился над ним и заплакал. Я поспешила к нему, поддерживая моего мужа в его скорби по матери. Собравшиеся наблюдали за нами в смиренной тишине, пока Рун вытирал глаза и смотрел на меня.

— Она дала нам бессмертие, – прошептал он.

— Что это значит?

— Это значит, что у нас есть очень много времени для любви друг к другу. – Рун обнял меня. – Я клянусь, что буду делать это каждой частичкой своего существа. Я люблю тебя, Серафина.

— Я тоже люблю тебя.

— Давай не будем портить ее жертву печалью. – Рун встал и помог мне подняться. – Это день нашей свадьбы. Мама хотела бы, чтобы мы радовались.

— Хорошо сказано, сынок, – кивнул мой отец. – Сочувствую твоей потере, но она права: теперь у тебя новая семья.

— Спасибо.

— Мой новый сын, Принц Рун! – объявил мой отец. – И его жена, моя дочь и ваша принцесса, Серафина!

Вся часовня разразилась аплодисментами.

Эпилог

Рун и я правили Ханналеем в течение многих лет, после того как мои родители ушли на покой. Мы никогда не забывали его мать и ее жертву. Деревня, где она жила, получила ее имя. Когда на смену королевствам пришло современное общество, деревня Бромли сохранилась, и там мы построили наш дом. Замок давно перешел в руки наших потомков, событие, которому мы с Руном были благодарны. Управление королевством достаточно сложное дело для одной человеческой жизни, а делать это несколько жизней подряд слишком изнурительно.

Наши дети не были наделены бессмертием, как мы. Это разбивало сердце – терять их в свое время. Родителям не следует хоронить своих детей. Но мы имели целую жизнь с ними, в целых и любящих телах, и это то, что не дано никому другому. Мы благодарны за это, и за способность присматривать за нашими внуками и внуками их внуков, и внуками их внуков и так далее.