Пробужденные фурии

Не помогло. Веселье только усилилось. На койке из-за шума заворочалась и открыла глаза Сильви. Она привстала на локте и мучительно закашлялась. Смех улетучился из комнаты так же быстро, как появился.

– Микки? – ее голос показался слабым и заржавевшим.

Я повернулся к кровати. Поймал краем глаза ядовитый взгляд, который метнул в меня Орр. Наклонился к ней.

– Да, Сильви. Я здесь.

– Над чем вы смеетесь?

Я покачал головой.

– Очень хороший вопрос.

Она схватилась за мою руку с той же силой, что и в ночь на стоянке Оиси. Я приготовился к тому, что она могла сказать дальше. Но она просто дрожала и смотрела на собственные пальцы, вцепившиеся в рукав моей куртки.

– Я, – пробормотала она. – Оно меня знало. Оно. Как старый друг. Как…

– Отстань от нее, Микки, – Орр попытался меня оттеснить, но хватка Сильви оказалась упрямей. Она непонимающе уставилась на него.

– Что происходит? – с мольбой спросила она.

Я бросил взгляд исподлобья на великана.

– Ты ей расскажешь?

Глава тринадцатая

Ночь упала на Драву обрывками заснеженного мрака, легла, как истлевшее одеяло, на сгрудившиеся баббл-тенты базы и высокие угловатые руины самого города. С ветром пришел и ушел фронт микрометели, неся с собой толстые плюхи снега, что замазывали лицо и лезли за шиворот, а потом уносились, истончаясь почти до пустоты, и снова возвращались танцевать в воронках света, идущего от ламп Ангьера. Видимость колебалась, то падала до пятидесяти метров, то расчищалась, то опять падала. Погода, чтобы носа не казать из дома.

Присев в тени забытого грузового контейнера в конце верфи, я на миг задумался, что поделывает второй Ковач, в Нечистой. Как и у меня, у него стандартная для уроженца Ньюпеста нелюбовь к холоду, как и я, он…

Ты этого не знаешь, ты не знаешь, кто он…

Ага, конечно.

Слушай, где, по-твоему, якудза надыбают лишнюю копию личности бывшего чрезвычайного посланника? И на хрена им рисковать? Под всем напускным закосом под предков со Старой Земли они всего лишь бандиты. И они не могут…

Ага, конечно.

С этим зудом живем мы все – цена современности. А что, если? Что, если в какой-то безымянный момент жизни тебя скопировали. Что, если ты хранишься в брюхе какого-нибудь компьютера, где обитаешь в бог знает какой параллельной виртуальной реальности или просто спишь, ожидая, когда тебя выпустят в реальный мир.

Или уже выпустили, и теперь ты где-то там. Живешь. Это видишь в эксперии, об этом слышишь в городских легендах о друзьях друзей – которые по какой-нибудь случайной компьютерной ошибке встретили сами себя в виртуальности или – реже – в реальности. Или страшилки про заговоры в духе Лазло об армейских множественных облачениях. Слышишь и экзистенциальные мурашки бегут по коже. И однажды тебе рассказывают такую правдоподобную историю, что можно и поверить.

Однажды я встретил и убил человека с двумя оболочками.

Однажды я встретил самого себя, и кончилось это плохо.

Я не торопился повторять.

И мне без того хватало поводов для беспокойства.

В пятидесяти метрах дальше по доку среди метели темнел «Рассвет Дайкоку». Он был больше «Пушек для Гевары» – судя по виду, бывший торговый ховер, расконсервированный и переделанный под нужды деКома. Судно излучало старомодную помпезность. Свет уютно горел в иллюминаторах и скапливался в холодные белые и красные созвездия на надстройке. Недавно на трапах плыли целеустремленные ручейки силуэтов отбывающих деКомовцев и горел свет у пирсов погрузки, но теперь люки были закрыты, а ховерлодер стоял, одинокий, на ветрах ночи Нового Хока.

Силуэты в заглушающих звук белых завихрениях справа от меня. Я коснулся рукоятки «Теббита» и подкрутил зрение.

Во главе был Лазло, шел с пружинистостью походки водомерки и дикой ухмылкой на замерзшем лице. За ним – Оиси и Сильви. На лице женщины оставило след действие лекарств, в поведении же второй командной головы сквозили собранность и контроль. Они пересекли открытую площадь у пристани и проскользнули в укрытие контейнера. Лазло растирал лицо обеими руками и стряхивал тающий снег с расставленных пальцев. Раненую руку он поместил в боевую сервошину и, кажется, не чувствовал боли. Я уловил в его дыхании алкоголь.

– Нормально?

Он кивнул.

– Всем заинтересованным сторонам – и парочке незаинтересованных – теперь известно, что Курумая посадил нас под домашний арест. Яд все еще там, громко ноет любому, кто согласен слушать.

– Оиси? Готов?

Командная голова ответил угрюмым взглядом.

– Если ты готов. Как я сказал, у вас будет не больше пяти минут. Иначе останутся следы.

– Пяти минут за глаза хватит, – нетерпеливо сказал Лазло.

Все посмотрели на Сильви. Под пристальным вниманием она сумела выдавить тусклую улыбку.

– Нормально, – вторила она. – Все сканируется. Давайте.