Прочь от одиночества

Предположение было явно надуманным — даже Филипп, привыкший видеть во всем опасность, готов был рассмеяться. Он задумался: вообще, он собирался лететь в Лондон после остановки в Пизе, но стоит ли упускать шанс пообщаться с этой прекрасной женщиной вдали от опасной обстановки? Его уже не мучили мысли о нарушении служебного протокола и слабой воле — он это пережил. Утром он проснулся с мощной эрекцией, обнаружив, что спящая девушка, прижавшись к нему всем телом, закинула ногу на его бедро. Первым порывом было заняться с ней любовью — на сей раз нежно, а не так, как вчера. Но нужно было первым делом доставить Франческу домой. Все остальное — если этому вообще суждено случиться — может и подождать, пока у них не появится время и соответствующий настрой.

Не настораживала его и та откровенность, что объединила их прошлой ночью, хотя раньше он никогда не допускал и мысли об эмоциональной близости. Франческа не ищет серьезных отношений. А уж поскольку он все равно переступил черту… В Пизе она будет под его защитой, и можно будет насладиться этими короткими каникулами в компании друг друга. В конце концов, он просто не хочет, чтобы прошлая ночь стала их последней ночью вдвоем.

— Я покажу тебе замок, если захочешь, — вкрадчиво добавила девушка, обхватывая колени и устраиваясь поудобнее.

— Предложение, от которого я не могу отказаться.

— И разумеется, я буду повиноваться каждой твоей команде.

— Каждой?

Франческа зевнула — веки ее буквально слипались от усталости. Филипп хотел было отнести ее на руках в спальню, но в этот момент вошла стюардесса с подносом, на котором стоял кофе. Когда она ушла, девушка уже крепко спала.

Войдя в лифт, что должен был доставить их к квартире Франчески, девушка ощутила, как колотится ее сердце. Она до сих пор не могла поверить, что осмелилась пригласить Филиппа к себе. Они оба знали, что эта сказка продлится недолго — до возвращения в Кабальерос, — и не нуждались в напоминаниях. Оба не стремились к серьезным отношениям. Но… она никогда прежде не приглашала к себе мужчин. Открыв ключом дверь, Франческа глубоко вздохнула:

— Кофе?

Филипп с явным интересом осматривался вокруг.

— Да, спасибо.

Проведя гостя по квартире, Франческа с радостью отметила: хорошо, что в комнатах порядок.

— Боюсь, у меня нет молока.

— Я с удовольствием попью черный.

— Дай мне минутку, я позвоню маме и скажу, что прилетела.

К счастью, телефон мамы был отключен, поэтому Франческа оставила сообщение. Положив трубку на стойку в центре кухни, она перевела дыхание. Казалось, просторная комната стала меньше, как только в нее ступил Филипп.

— Красиво, — одобрительно кивнул он. — Намного просторнее, чем кажется снаружи.

— Спасибо. — Дрожащими руками Франческа налила воду в чайник, чувствуя себя неуклюжей и неповоротливой. — Не могу правда похвастаться ничем, ведь квартира принадлежит Даниелю. Я ее снимаю. Со скидкой, разумеется, — с улыбкой добавила она.

— А как же независимость? — поддразнил Филипп.

— Независимость и глупость — разные вещи, — наигранно весело ответила Франческа.

Осознавая, что сейчас она с Филиппом наедине, чувствовала небывалое волнение — казалось, каждая клеточка тела вибрирует.

— У Даниеля много собственности. Если он считает, что может себе позволить со скидкой сдать одну из квартир младшей сестре, чтобы помочь ей в период обучения, то отказываться глупо. Я въехала, как только поступила.

— Так ты училась здесь, в Пизе?

Кивнув, девушка открыла холодильник.

— О, я забыла, у меня нет молока… я уже об этом говорила, так ведь? — вспыхнув от смущения, произнесла она.

Филипп закрыл дверцу холодильника и прижал девушку к ней, положив руки на ее бедра.

— Расслабься, дорогая, — прошептал он. — Я не кусаюсь.

Губы его коснулись ее — и они принялись целоваться с такой страстью, что Франческа едва не упала в обморок, когда наконец Филипп сделал шаг назад.

— Лучше? — спросил он.

— Нет.

Издав смешок, Филипп снова ее поцеловал. Она вторила ему с такой искренностью, что узел в его груди внезапно развязался и в сердце появилось неведомое доселе чувство. Как мог он всерьез верить, что сумеет противостоять ее чарам? Франческа Пеллегрини была удивительной женщиной — уникальным сочетанием силы и слабости одновременно. Оторвавшись от ее губ, Филипп всмотрелся в ее лицо. На него смотрели сияющие карие глаза. Взяв его руки в свои, Франческа отступила на шаг назад, потихоньку двигаясь по направлению к гостиной. Так они прошли до спальни.

Ставни в комнате были закрыты, и царил приятный полумрак, но Филипп не замечал ничего, кроме огромной кровати в центре. Франческа легла на мягкие подушки, он же, не заметив как, прыгнул следом. Положив руки по обе стороны ее лица, он подивился его красоте, а потом поцеловал девушку. На сей раз поцелуй был медленным, нежным. Руки Франчески ласкали его лицо, шею, спускаясь к воротнику рубашки. Робко и неловко она принялась теребить пуговицы — удивительно, и как это в первый раз он не заметил отсутствие ее опыта.