Продается Япония

Постепенно идея создания синтетического голоса захватила нас целиком. Наш новый знакомый, пожалуй, прав — механический «Плач» произведет сенсацию. Мы уже чувствовали себя основоположниками новой эры нищих.

И наступили горячие денечки. Мы трудились почти до обморока — не так-то легко вкалывать с пустым желудком. Разобрать робота и сделать из него ящик было плевым делом. А вот с синтезом голоса пришлось повозиться. Новый член нашей маленькой общины — кстати, мы прозвали его «Буин», соединив два слова «будущее» и «интеллигент» — учил нас петь в унисон. Мы выбивались из сил, выводя вместе с магнитофоном «Господа хо-рошие!», а Буин следил за приборами, регистрирующими кровяное давление, биотоки мозга, потение, дрожание, пыхтение и прочую чепуху. Он, как заправский дирижер, размахивал палочкой и покрикивал на нас: «Стоп! Еще рас! Пешальнее, еще пешальнее! Да рыже, шерт восьми!»

Наконец настал долгожданный миг: синтетический голос записан на магнитофонную ленту. От радости я чуть нe заорал «банзай!».

— А ну, кто хошет попробовать? — воскликнул Буин.

Изображая прохожего, я приблизился к ящику. Тотчас сработал инфракрасный включатель, и робот-нищий начал плач.

Слова были мне давно знакомы, но синтетический голос звучал по-новому. Он выводил мелодию до того жалобно, до того печально, что на глаза навертывались слезы. Я не выдержал и, обнявши ящик, зарыдал. А голосок, тонюсенький, высокий, резал ножом по сердцу. Моя рука сама собой начала шарить во внутреннем кармане драного пиджака.

— Вот гад! Говорил, что гроша ломаного нет, а у самого в заначке деньги!

Яростный окрик кореша нисколько на меня не подействовал. Мог ли этот грубиян разрушить очарование синтетического «Плача»?!

Монетка исчезла в прорези ящика. Я размазывал слезы по давно не бритым щекам. Буин сиял.

— Не криши на него, — сказал он Косю. — Эта монета — первая ластошка нашей весны…

Монетка звякнула о металлическое дно, и все тот же упо тельный голос произнес: «Благодарю ва-ас!» На душе у меня стало невыразимо грустно и сладко, словно ласковый ветерок принес что-то давно забытое. Мои руки лихорадочно шарили по карманам, но — увы! — денег больше не было.

Косю кашлянул в кулак и бочком подошел к ящику.

— Если уж это так приятно, я тоже хочу попробовать, — он смущенно взглянул на меня и вынул монету из-под стельки стоптанного ботинка.

Через минуту его здоровенный грязный кулачище уже утирал слезы. Тоже хорош напарничек, подумал я, на меня орал, а сам, видать, побольше моего заначил. Но я его простил — уж очень жалобно он всхлипывал.

— Даже сердце заболело, — сказал Косю, отходя от ящика. — Эх, и зар-р-работаем!!!

И действительно, все пошло как по маслу. Мы установили ящик посреди улицы и по очереди дежурили: во-первых, хотелось понаблюдать за реакцией публики, во-вторых, пришлось караулить, чтобы «голос» не сперли.

Первый прохожий сначала прошагал мимо, но тут же вернулся: наше изобретение действовало безотказно. Человек не мог противиться силе, исходившей от голоса. Слушатель всхлипнул, схватился за сердце, потом, как лунатик, опустил руку в карман, вынул монету, бросил ее в щель и, когда прозвучало прочувствованное «Благодарю ва-ас!», просиял, словно выиграл миллион. Мне даже стало противно от его идиотски-счастливой рожи.

Никто не проходил мимо нашего ящика. Мужчины кашляли и крякали, пытаясь скрыть волнение. Женщины плакали навзрыд. Постепенно выстроилась длинная очередь. Некоторые ловкачи ухитрялись прослушать «Плач» несколько раз подряд. Время от времени вспыхивали потасовки. Мы даже испугались, что прольются не только слезы, но и кровь. К счастью, все обошлось.

Уже в первый день мы заработали кругленькую сумму. Призрак голодной смерти растаял, как только зажглись уличные фонари.

Триумф был полный. Мы купили по костюму. Жрали от пуза. И на выпивку хватало.

— Послушай, Буин, — сказал однажды мой кореш, — хорошо бы поднять цену. Конечно, и так неплохо, но уж больно медленно.

— И не думай! — возразил Буин. — Умерь свои аппетиты. Людям приятно шувствовать себя благодетелями, когда это им нишего не стоит, — он оглядел нас с головы до ног и нахмурился. — Странные вы все же типы. Не ycпели саработать, как уже давай тратить. Прямо суд какой-то, шестное слово! Неужели вы нишего не слышали о первишном накоплении капитала?

— Завел волынку! — буркнул я. — Подумаешь, уж и обарахлиться нельзя. Что мы, бандиты какие-нибудь, что ли? Деньги-то наши, кровные, честным трудом заработанные…

— Нет, — решительно сказал Буин, взваливая на спину мелодично позвякивавший мешок, — давайте экономить. Трудовая медяшка ре бережет. Вы не понимаете собственной выгоды. Накопим побольше денег и купим патент. Ведь в двадцать первом веке патент стоит ошень дорого, но сато открывает неогранишенные восможности. У меня уже есть один грандиосный план. Это вам не на улице народ сасывать.